Да, я был зол на себя, зол как последняя собака. Какой там из меня волк, я так, простая дворняга, помесь волкодава и декоративной собачки на рахитичных лапках. Расслабился, дал маху. А если бы вместо твари на крыше притаилась парочка Убийц? Проклятие!
Я дал себе зарок быть собранным… и не пить до тех пор, пока не доведу команду до нужного ей места.
Я все-таки верил, что это место будет отличаться от ада в лучшую сторону.
Ошибался.
22
Я вошел в гостиную флигеля, стараясь удерживать на лице маску холодного безразличия, а ноги переставлять так, чтобы не было заметно, будто я хватил лишку.
Сидят, красавцы. Все семеро – за приземистым столом, с оружием под руками. Эльфы – живое воплощение укора. Мол, мы вас ждали, Фатик, спаситель наш, проводник, а вы… хм, в это время где-то по известному месту вола пинали. И, главное – крыть нечем: пинал, да. Так пинал, что ноги до сих пор заплетаются.
Стол, что характерно, накрыт скатертью праздничной расцветки и уставлен бутылками, бокалами, вазочками с вареньем, какой-то, мать ее, выпечкой и серебряными приборами. Мельник в лепешку расшибся, стараясь угодить моим эльфам. Первые денежные клиенты за год.
Ярко светили лампы.
Пятеро – четыре человека и глыба… тьфу ты, гномша – истыкали меня взглядами, как подушечку для булавок. В этих взглядах был какой-то невысказанный вопрос, словно им запретили спрашивать нечто важное и не вполне приличное. Например, не обалдуй ли я, часом, и не хочу ли в скором времени ограбить Первый Гномий Вселенский Банк Харашты, в котором днюют и ночуют десять троллей-охранников. Раньше они так таращились на меня исподтишка, ну а теперь – здрасьте, приехали, смотрят в упор. Интересно, как они отзываются обо мне за моей же спиной?
Место на торце стола у двери пустовало, явно намекая на мою персону. На другом конце стола, опираясь подбородком о сложенные кулачки и опустив взгляд, сидела моя эльфийка. При виде золотых волос, которые обрамляли ее бледное лицо, я облегченно вздохнул. О ранении напоминали только темные круги под глазами.
Как славно, что с тобой все в порядке, добрая фея…
– Вы опоздали, Фатик Джарси! – хлестнул меня знакомый голос. Фигурально выражаясь, я получил по роже мокрой тряпкой. Ох, ушастая… А голос такой, будто и не она три дня назад схлопотала стрелу и была при смерти. Его брюзгливое высочество Квакни-как-там-его, сидящий по правую руку эльфийки (по левую устроилась, вы не поверите, Крессинда), кивнул с таким видом, будто и не ожидал от меня иного.
– Моя шляпа! – воскликнул почти одновременно с Виджи сэр Джонас Скареди.
Я не сразу сообразил, что он имеет в виду. Затем стянул шляпу и бросил ее в руки рыцаря.
– Брал, чтобы голову не напекло, – я указал на прикрытое ставнями окно. – Больно жаркое солнце.
Сэр Скареди нахмурился, озадаченно запустил тяжелую пятерню в песочные, стриженные под горшок волосы. Пожилой усач испытывал определенные трудности со словарным запасом (или старательно его экономил), и, большей частью, предпочитал молчать, как и подобает суровому паладину.
– Так это… Оно конечно, да.
– Спасибо за одолженный предмет!
Он с натугой пошевелил складками на лбу, не зная, что ответить; на помощь ему пришла эльфийка:
– Вы – опоздали! – Она привстала, и… Боги, как преображает девушку платье! Оно было из тонкого, мерцающего зеленого шелка, закрывало плечи, но оставляло достаточный вырез для… Мой взгляд на миг сместился вниз, клянусь, абсолютно против моей воли! Кажется, никто не заметил этого, хотя Имоен легонько кашлянула.
В вырез на невесомой цепочке свисал кулон, крохотная капля розовой жемчужины…
Гритт, взять такое платье в дальний путь могла только эльфийка. Интересно, она, натурально, надеялась, что в пути будут замки, балы, дворяне и хруст свежей булки? Или она из тех, кто повсюду таскает за собой три гардеробных ящика? Были у меня и такие дамочки… Да нет, она достаточно рассудительна и умна.
– Вы – опоздали!
К списку моих грехов прибавилась еще и безответственность.
Ладно.
– Опоздал, фея, зато приготовил вам сюрприз.
Я с грохотом сгрузил в угол свое барахло и вышел из флигеля. Не думаю, что они ожидали от меня такой эскапады. Вернулся я быстро, ибо заранее подволок тварь к порогу (мерзкая плоть холодила руки). Пинком отодвинув стул, я взгромоздил химеру на столешницу. Тело показалось легким, будто за несколько минут успело высохнуть изнутри. Звякнули бокалы и бутылки. На пригожей скатерти абрикосового цвета пепельная тварь смотрелась особенно мерзко; отвисшая челюсть приоткрывала синевато-белые клыки, меж которыми запутался острый, похожий на змеиный хвост красный язык. При нормальном освещении стала заметна паутина частых тонких трещин, рассекших тело твари и ее морду, и даже выпученные гляделки. Стрела, которую побрезговала вырезать Имоен, пропиталась черной кровяной жижей на треть древка, но кровь из раны больше не сочилась, темнея сухой кляксой на груди и боку.
Монго ахнул, Крессинда звучным басом помянула ядрену вошь, а Имоен воскликнула:
– Ваш подарок!
Я бросил на нее взгляд и качнул головой:
– Это не подарок. Я пошутил, Имоен.
Она откинулась на спинку стула и надула губы. Лишнее движение, ибо губы ее и так напоминали спелые вишни. Девица на выданье, вот что я скажу! Монго склонился к ее уху и что-то прошептал. Неприятный тип – аристократ с тонкой шейкой и рыжими бровями.
Перворожденные быстро обменялись репликами на своем языке: "тьюи-тью, трень-брень, чирик-чирик". Жаль, что на эльфийском я знал всего два слова – "выпить" и "закусить".
Ну да, знает кот… Тьфу, я про эльфов!
– Рассказывайте сходу, что это за птица! – потребовал я, скрестив на груди руки.
– Это не птица, клянусь полушкой – се адов птах! – вскричал Скареди, делая знак отвращения зла. Альбо поступил аналогично. Я довольно отметил, что вместо рясы на нем синий, шитый серебром кафтан с отворотами. Нет, в пути с Альбо не возникнет проблем.
– Угу, – кивнул я. – Адский козлодой. Сдается мне, вы знаете, с чем его едят, господа эльфы!
Тварь пахла, я только сейчас учуял, пахла так, будто сто лет пролежала в склепе.
Господа эльфы переглянулись. Светлый костюм принца забавно контрастировал с платьем феи, казалось, это два близнеца женского пола решили поиграть в папу и маму.
– Вынесите ее наружу, будьте добры, – сказала Виджи устало.
– Чуть погодя. Я хочу знать, что это за тварь.
– Гшаан… – Она прошипела это явно неэльфийское слово с отвращением. – Один из призванных.
– А точнее?
– Существо из мира Агон, куда нам нет доступа. Из иного мира.
– Демон, спаси нас Атрей! – привстал Альбо. – Истинно, се козни Вортигена!
– Это шпион, так? Призван следить, верно?
Виджи кивнула.
– Вортиген заключил договор с могущественным союзником… из другого мира. – Она запнулась, и я понял, что этот "другой мир" прекрасно известен эльфам. – Теперь ему дано больше, чем самому сильному из нас. Он способен призывать тварей из Агона. Он… или его слуги.
Ага.
– Сколдинг Фрей?
Взгляд Виджи стал пристальным:
– Пожалуйста, вынесите это наружу.
– Тварь, что, может стукануть хозяину на расстоянии? Или Фрей умудряется смотреть через ее гляделки?
Она покачала головой:
– Нет. Гшаан следит, затем возвращается к хозяину. Вынесите ее, Фатик.
Дело понемногу прояснялось. Мне было не по душе играть в сурового инквизитора, но эльфы, как и подобает вечноживущим, настроились на тягучий и долгий разговор, расставив бокалы и бутылки, чайный сервиз и вазы с пирожками, и разложив на скатерти подробные купеческие карты Харашты и смежных с ней стран. Они даже циркуль прихватили с мерной линейкой, затейники. Может, они даже… заготовили речь? Не-ет, родные, сегодня вы будете плясать под мою дудку!
– Еще вопрос.
Запах усилился. Теперь тварь воняла, как мумия, на которую двести лет лил дождь. Мне почудилось, или трещины на ее теле расширились?