Выбрать главу

—  Вот это в точку, что еле жив, — сказал Гряз­нов. — Раза три на том свете побывал.

—   Вы хотя бы понимаете, что вы сделали? — спросил Меркулов уже серьезно, без обычной лег­кой усмешки. — Вы ведь не просто местную мафию разгромили, вы показали всей стране, что это вооб­ще возможно, что еще есть надежда найти управу на эту чиновную банду...

—   Красиво говоришь, Костя, — сказал Турец­кий. — Просто плакать хочется. Тем более что мы на самом-то деле, между нами, девочками, говоря, только копнули. А тут еще рыть и рыть... И ведь что интересно, ты тут не только что губернатора, ты хоть горы сверни — у начальства всегда один под­ход — за что бы эдак тебя ухватить, чтобы снять стружку. Они ведь зачем прилетели — наши огрехи и изъяны искать...

—  Ну ничего, — сказал Грязнов. — Изберут тебя здешним гауляйтером, и приедем мы к тебе с Мер­куловым с ревизией...

—  Между прочим, — заметил Меркулов, — ты напрасно улыбаешься, Турецкий. На тебя ведь и письма поступили, сигналы... Мол, и взятку тебе Платов предлагал, и с бандитами нерусскими ты тут снюхался, и с какой-то красавицей шашни завел...

—  Что ж делать? — развел руками Турецкий. — Аз во грехе зачат. А вообще-то хорошо, что мир не без добрых людей, — всегда усмотрят, всегда про­сигналят... И вообще, что уж там! Я ведь и прибыл сюда лишь затем, чтобы Платова низвергнуть и на его троне воцариться. Что до красавицы — правда, есть такая, от нее-то, между прочим, вся эта ниточ­ка и потянулась.

Прибывшие высокие гости рассаживались по лимузинам. Тем же самолетом прилетел и новоназначенный представитель Президента по Степногорской области, человек, которому надо было те­перь на этом искромсанном и испаханном боями поле засеять семена какой-то новой, нормальной жизни.

В тот же день Малютин и Меркулов вместе с Золотовым засели за дела, возбужденные против че­тырнадцати крупнейших чиновников области, среди которых были и сам губернатор, и оба вице- губернатора, и бывший начальник областного Уп­равления внутренних дел, и городской прокурор, а также за другие дела, связанные с хищениями и махинациями. Работа следственным бригадам пред­стояла долгая.

На следующий день тем же самолетом высокие визитеры улетели в Москву. А Меркулов задержал­ся. Он хотел вернуться в столицу вместе с друзьями.

—  Знаете что... — начал он, когда за окнами уже стемнело.

—  Знаем! — хором ответили Турецкий и Гряз­нов. — И еще как знаем!

И через полчаса друзья уже сидели в отдельном кабинете лучшего степногорского ресторана «Степь» за бутылкой роскощного французского коньяка, который как раз для этого застолья не забыл прихватить из Москвы предусмотрительный Меркулов.

Спешить было некуда, тревожиться не о чем. Согласно суровым реалиям времени, встреча друзей проходила под усиленной охраной.

—  Ну что? — переглянулся Турецкий с Грязновым. — Выкладываем сюрприз?

Константин Дмитриевич с недоумением посмот­рел на них, не совсем понимая, куда они клонят.

—    Тут ведь какая завязочка получилась... — ска­зал Грязнов. — Оказывается, наш старый приятель Никита Горланов еще много лет назад свел дружбу с ныне убиенным Клемешевым, сиречь Юрасовым, причем интересы их совпали в весьма специфической области. В старые добрые времена Горланов был крупный «цеховик», и для каких-то нужд соб­ственного производства ему потребовались радио­активные вещества. А Клемешев как раз работал здесь на таком заводе и проложил канал утечки. Дальше — больше. А как пошла вся эта перестроеч­ная пьянка, вся эта бардачина, наши приятели смекнули, что имеется нечто, за что кое-кто был бы готов заплатить раз этак в сто больше...

—  Ну не в сто, положим, а в десять, — поправил Турецкий.

—  ...чем за чистое червонное золото, — закончил Грязнов.

—  Это что же такое? — поинтересовался Мерку­лов. — Я, Вань, такую же хочу!

—  Не советую, — сказал Турецкий, — потому как речь шла о кое-каких занятных деталях и ком­понентах сверхмобильного ядерного оружия.

—  Это что, чемоданчики ядерные, что ли? — с усмешкой воскликнул Меркулов. — Так это же, го­ворят, туфта, так сказать, псевдонаучная фата-мор­гана!

—  Ну, не знаю, — сказал Турецкий. — Может, и туфта. Однако одна моя знакомая в этом городе, чей покойный отец был как раз директором одного здешнего завода, который и занимался изделиями близкого профиля, несколько лет назад в собствен­ных руках держала какой-то очень странный чемо­данчик. Тот чемоданчик или не тот, теперь уже неизвестно, однако если бы он был тем чемоданчи­ком, то потянул бы на мировом черном рынке ору­жия не меньше, чем на пятьдесят миллионов. Деше­во и сердито! Между прочим, весил тот «дипломат» ни много ни мало сорок два кило и принадлежал знаете кому? Не угадаете, Константин Дмитрие­вич, — господину Клемешеву! А предназначался кому? Мы не знаем. Хотя одно установлено точно: то радиоактивное вещество, которым убили Викто­ра Грозмани по предложению Горланова, во всей стране производится только здесь и как раз на том же заводе. Теперь понятно, почему наш Никита предпочел вырыть себе берлогу не на Майорке, а здесь, в провинции.