Они проходили мимо плотной толпы возле киоска со спортивными ставками, когда Дэниел вдруг обернулся к ней и втащил в компанию, оживлённо обсуждавшую ставки на решающую игру какого-то спортивного клуба. Прижав палец к губам, он вытащил из кармана куртки вирт и вопросительно кивнул. Она сообразила и тоже молча вынула свой вирт. Он взял и быстро выстукал несколько цифр. После чего отдал вирт ей и снова потянул за собой. Где-то через минут пятнадцать она спросила:
— И ничего не скажешь?
— Это номер моей личной спасательной службы. Но, думаю, пригодится и для тебя, — без улыбки сказал Дэниел. — У меня бывают предчувствия. Так вот сейчас я ощущаю приближение чего-то опасного. Только учти: этот номер — для ситуации, которая становится совсем аховой. Когда другого выхода не найти. И вообще кругом мрак, а ты в беспросветном отчаянии. Когда поймёшь, что с этой ситуацией не справляешься, когда происходящее на грани жизни и смерти, — звони. Помогут.
— Такое тоже бывает? Между жизнью и смертью? — Луис хотела улыбнуться, но почему-то не получилось. Слишком серьёзно говорил Дэниел.
— Бывает.
— Прости за лишний, может быть, вопрос. А почему ты сам до сих пор здесь, если у тебя есть такой номер-выручалочка? Ситуация не на грани?
— Угу. А ещё… Я уже говорил: мне нужно решить кое-что.
Уже спокойно Дэниел довёл её до входа в бар Санни, где их встретил сам хозяин, немедленно забравший футляр с гитарой. Здесь же Дэниел и Луис попрощались, и девушка с Санни вошла в бар.
… Дни превратились в неделю, потом в месяц, а из предчувствий Дэниела ничего не сбывалось. И девушка привыкла к упорядоченной жизни человека, у которого есть место для сна, есть постоянная работа, на которой она оказалась чудо как востребованной. Больше всего ей в новой жизни нравилось именно это — постоянство происходящего. Пару раз, по настоянию Дэниела, она прогулялась по району с Оливером, который, послушав её раз в баре Санни, признал, что она очаровательна в качестве имита…
… Пошла первая неделя второго месяца её новой жизни.
4
Луис прошла мимо девочек, которые собирались выходить для танцевального номера у шеста. Они тоже аплодировали ей, как и посетители бара. А высоченная красотка Юджина восхищённо сказала своим густым и глубочайшим контральто:
— Луисита, ты здесь второй месяц, а ещё ни разу не повторилась! Я начинаю верить, что ты и впрямь знаешь весь репертуар Тайры!
— Спасибо, Юджина! — радостно сказала Луис.
Она знала, что поёт хорошо, но получить в который раз признание, что у неё есть талант, — приятно. И вообще, оказалось приятно работать здесь, в этом небольшом баре, когда слушатели тебя не просто слушают, но и сочувствуют твоим эмоциям. Она впервые поняла, что значит — петь для единственного слушателя. И, представляя, что среди посетителей сидит и слушает её Дэниел, обращалась напрямую к нему. А слушающим казалось, что она обращается исключительно к ним. Луис уже знала, что многие приходят в бар Санни, ради того чтобы только послушать её пение. Да и сам хозяин бара относился к имита трепетно. Не зная музыкальной грамоты, Санни очень тонко чувствовал музыку. Хоть и выглядел порой как непроспавшийся, заросший щетиной слон…
Она пробежала по небольшому коридору в комнату-гримёрку — общую для всех, кто выступал в баре. Открыла дверь — и окунулась в тяжёлый воздух, напоённый приторно-сладкими запахами дезодорантов, пудры, лосьонов и дымом дамских сигарет. Ожидавшие своей очереди на выход девочки поприветствовали её, а девушка послала всем воздушный поцелуй.
Луис здесь любили. И она это тоже сильно ощущала. Началось всё с жалости, когда увидели её незаживающую царапину. Первую неделю девочки пытались уговорить замазать уродливый, постоянно мокнущий шрам. Но потом сообразили, что и в самом деле, как первым понял Санни, лучше царапину не маскировать. В конце первой же ночи выступления к ней с недвусмысленными предложениями подошли сразу несколько человек. Те, кто сразу не разглядел кривую полоску, уродующую её лицо. Санни пришлось только подойти и выслушать из уст подошедших комплименты его подбору имита. Затем с нею перезнакомились все завсегдатаи бара — и дискомфорта из-за не нужного ей внимания Луис больше не ощущала.
Для выступлений одевалась девушка несколько мешковато, в мужские костюмы, двумя размерами больше, иногда напоминая себе комика древних времён — Чарли Чаплина, только ростом повыше. Порой раздумывала даже, не прикупить ли театральный цилиндр в «форму» для выступлений.