Именно после попытки связаться с миром за стенами дома Тайра сделала свои выводы и однажды вызвала Луис к себе в неурочный час.
Девушка, разбуженная прислугой, вошла в её малую гостиную поздно ночью, когда Тайра вернулась из ресторана, где праздновала очередной приезд из очередного концертного вояжа. Обычно певица общалась с Луис на деловом уровне, поэтому девушка здорово удивилась, что её разбудили для встречи с Тайрой. Но та была слегка пьяна, так что про себя Луис только пожала плечами: всё понятно. И Тайра была не одна. Рядом с нею возвышался огромный, широкоплечий детина. Верзила отличался улыбчивостью, приветливость которой, к сожалению, сводилась на нет слегка выдвинутой челюстью, отчего его улыбка приобретала саркастичное выражение. Кроме того у него оказались короткие светлые волосы, открывавшие лоб, отчего казалось — брови нависают над глазами, совсем закрывая их. Верзила явно гордился своими мышцами. Правда, они уступали размерам, скажем, Ядра-Убийцы. Что и примирило Луис с тем, как верзила поигрывал ими постоянно.
Без всяких околичностей Тайра сказала:
— Лу, знакомься, это твой охранник.
— Телохранитель, — сказал верзила и ухмыльнулся.
— Я никогда не ошибаюсь, — спокойно возразила Тайра. — Охранник. Знакомьтесь: Лу — Биргер. Надеюсь, ты, Биргер, сможешь уследить за нашей пташкой. Она любит улетать, но плохо разбирается в жизни на свободе. Твоя задача: никогда не выпускать её из виду. Задача ясна?
— Ясна. — Охранник снова ухмыльнулся, откровенно оглядывая Луис сверху донизу.
Девушка только поёжилась, пока ещё не представляя, что именно сделала Тайра. Наглядно поняла, когда охранник вломился следом за ней в спальню.
— Что вы делаете?! — возмутилась Луис.
— Выполняю приказ хозяйки! — ответил Биргер и уселся в кресло, с которого открывался отличный вид на Луис.
Чистая ненависть к нему плеснула чёрной волной. Но пропала. Луис постаралась понять и извинить этого человека: он всего лишь выполняет приказ. Пока он держался в рамках определённых границ. Хотя с первого же момента его постоянного присутствия она начала чувствовать себя, словно заболевшей клаустрофобией. Хуже стало, когда Биргер сообразил, что к девушке в этом доме относятся как к принятой из милости.
Не пускали его только в студию звукозаписи. И здесь уже через три дня Луис не выдержала и, вместо того чтобы начать петь, спросила прямо в микрофон:
— Тайра, в обязанности моего охранника входить приставать ко мне?
Тайра, сидевшая в креслах для слушателей вместе с кем-то из допущенных к тайне двух девушек гостей, высокомерно отшутилась в том смысле, что Луис своим поведением сама напросилась на жёсткий контроль.
— Я нервничаю, — предупредила её девушка, но великая певица пропустила предупреждение мимо ушей, пренебрежительно отвернувшись от Луис к куратору, который пришёл посмотреть, в каком темпе движется запись нового альбома.
Звукооператор первым понял, в чём дело, когда голос Луис сначала почти незаметно сел. Тайра на это не обратила внимания — со слухом у неё тоже было не очень, пока парень не осмелился сделать замечание, что с голосом Луис что-то происходит.
— Прикидываешься? — самодовольно усмехнулась Тайра, решившая, что девушка таким образом хочет получить больше свободы.
— За год моего отсутствия забыла? — прекрасно зная, что нельзя великой отвечать вопросом на вопрос, сказала-таки в тон ей Луис.
— Что я должна помнить?! — вмиг взвилась Тайра.
— Когда я нервничаю, голос начинает пропадать, — ровно сказала девушка.
Куратор пристально посмотрел на неё, но всё же велел Тайре:
— Разберитесь с охранником.
Поскольку смысла продолжать запись не было: голос Луис становился всё более осиплым, — то расслышавшая, наконец, изменения в столь необходимом ей голосе и оттого злая Тайра вышла вместе с ней за двери помещения и некоторое время приглядывалась к тому, как охранник уводит Луис в её апартаменты. После чего явилась туда самолично, что делала редко, а главное — не постучавшись.
В общем, хозяйка дома даже не вошла, а ворвалась в апартаменты. Как раз в ситуацию, уже привычную для Луис: Биргер притиснул её к стене, упираясь одной рукой ей в плечо, а другой сам упершись в стену — и нависая над девушкой таким образом. Шипения дракончика, пытающегося клюющими рывками напугать громилу, он даже не замечал, а Луис, побледневшая от страха за Прести, всё пыталась встать так, чтобы спасти зверушку, если вдруг охранник разъярится. Но радостная туповатая ухмылка не сходила с его словно каменного лица. При виде Тайры он даже не вздрогнул, а лишь освободил Луис от своего нависания, не переставая ухмыляться. Девушка мельком бросила взгляд на Тайру и быстро ушла в спальню.