— Нет. Я так его знаю, — улыбнулся Рольф.
— Тогда зачем мы здесь?
— Ждём визитов и попытки решить дело мирными путями. Судя по всему, один визит будет полуофициальный — насколько просчитали аналитики Эрика, а один-два — неофициальных. Причём только первый будет попыткой урегулировать дело без вмешательства суда. Но давить будут.
— Именно для этого нужна такая охрана?
— Мы не только ожидаем провокации. Противник тоже может от отчаяния учудить. Так что лучше быть готовыми ко всему. Правда, если ты заметила, охрану мы спрятали так, что теперь ты не увидишь никого из сторожей. И не увидит никто из гостей. Но тебя это волновать не должно, — встревоженно добавил Дэниел. — Это безопасно и ненадолго.
— Что требуется от меня? — деловито спросила девушка, прекрасно поняв его беспокойство: вероятно, теперь Дэниел всегда будет сверхбдительным, если дело будет касаться её и её положения.
— Быть спокойной, — твёрдо сказал Дэниел.
Рольф странно взглянул на него, потом скользнул взглядом по Луис и упёр взгляд в чашечку с мороженым. Потаённая улыбка так заинтриговала Луис, что она спросила сразу:
— Рольф, в чём дело?
— Хм… Луис, ты знаешь, что Тайра… точнее — отдел рекламы концерна, за день до твоего побега выпустил в Сеть клип с новой песней?
— Не знала, но такое часто бывает, — задумчиво ответила девушка. — Помимо песен из альбома певицам приходится выпускать и внеальбомные вещи, чтобы поддерживать интерес к себе и подкармливать своих фанатов. А что? Песню не приняли?
Если Рольф и хотел скрыть улыбку, то новость слишком сильно его распирала, и он улыбнулся, засияв.
— Твоя новая песня — чудо. Она мне очень нравится, как и всё, что я слышал раньше. Только вот… Фанаты Тайры ещё не отошли от недавнего скандала с микшером и теперь проверяют у профессионалов всё, что выходит у Тайры. В Сети известно, что ты беременна! Узнали по изменениям в голосе. — Мальчик смущённо улыбнулся двум совершенно обалдевшим физиономиям и добавил: — Они даже вычислили, на каком ты месяце. Тайре не позавидуешь. И я думаю, что Дэниел прав, когда сказал, что тебе надо быть спокойней. Ты узнала новость от меня. Так что… Это лучше, чем если бы зашла в Сеть и всё узнала бы сама.
А пока девушка, как и Дэниел переваривали новость, Рольф снова задумался и сказал, точно вспоминая:
— Мой учитель, шаман Скальный Ключ, однажды высказал: если в жизни человека события идут волной и в одном направлении, даже самый тупой должен понять, что происходит. Неужели Тайра до сих пор думает, что она сможет остановить лавину фактов, выкидывающих её из пригретого местечка?
— Тайра не тупая, — тоже задумчиво сказала Луис. — Она зашоренная. Она не знает настоящей жизни, потому что участвует в постоянной игре в звезду. Оторванность от реальности — это я хорошо видела, когда работала все годы на неё.
Дэниел заспорил с Рольфом. Кажется, мужчина не любил так называемой предопределённости, о которой мальчик упомянул как о лавине фактов.
Пока мужчины спорили и одновременно вполголоса обсуждали как практический пример теории Скального Ключа происходящее с Тайрой, Луис думала уже не о «певице». О Тайре она может думать сколько угодно. Потом. Теперь девушка твёрдо уверилась, что Тайра — это прошлое. Сейчас её больше интересовал и тревожил Дэниел. Навязчиво… Стрижка. Она превратила его в другого человека. Не закрытого. Открывшегося. Пропал бродяга, который зарабатывал на жизнь вышибалой в барах и в боях без правил. Появился образованный, из интеллигентной семьи аристократ. И кто она — рядом с ним. А… если не рядом? Если он остаётся с нею только из-за ребёнка? Луис ведь ему сказала о своих чувствах, а он… Размышляя, она машинально трогала пальцами почти незаметный след на щеке. «Почему он ничего не сказал о любви?»
Но все мучительные вопросы, заданные мысленно, прорвались в вопросе другом:
— А что будет со мной дальше?
— То есть? — обернулся Дэниел.
— Фанаты Тайры не примут меня. Что она… — Луис запнулась, мгновенно увидев перед глазами хрупкую, изящную фигурку, с тяжёлыми белыми локонами, спадающими ниже талии… И себя — незаметная, страшно перепуганная одним только сообщением, что нужно выходить на сцену или общаться с фанатами. Темноволосая. Обычная. Ни лица, ни умения держаться. — И что я? — уже со вздохом закончила она.
— Фанаты Тайры… — начал было Рольф, но Дэниел поднял руку, останавливая его.
— Для тебя это важно? — спросил он у девушки.
— Я ещё не думала… — Луис сглотнула, помолчала и спросила: — А правда, что будет со мной? Потом, когда я стану свободной?
— А как видишь свою жизнь ты? — спросил Дэниел, с интересом вглядываясь в её глаза. И она почувствовала этот интерес и поняла, что он не будет смеяться над её желаниями.
— Если свободной… Мне хотелось бы вернуться в бар Санни! — выпалила она. И чуть смущённо объяснила: — Я чувствовала себя у него счастливой. Пусть я останусь имита Тайры — мне всё равно. Зато не надо лечиться от сценобоязни. Не надо всяких заморочек с попыткой встать на место Тайры… Я не хочу участвовать в скандалах. Я хочу петь. Только вот…
Она сидела от него через стол, поэтому он легко дотянулся до её руки и сжал пальцы. Она заглянула в его тёмные глаза и затаила дыхание.
— Луис, я тебя так люблю! — ласково сказал Дэниел. — Если ты серьёзно хочешь вернуться к Санни, почему бы и нет? Мне вернуться на Кэссию тоже не составит труда: Эрик просто заменит мной своего агента на Кэссии. Да и жить мы будем в доме чуть побогаче. А в остальном — ничего не изменится. Ты не забывай о главном: я тебя люблю.
От неожиданности его вторичного признания Луис сама сжала свои пальцы, переплетая с его. Правда, когда он сказал, что ничего не изменится, его глаза странно блеснули. Но в этот момент она просто не обратила внимания… Вспомнит чуть позже…
А через час к их дому подъехала довольно представительная машина.
Как и обещали аналитики Эрика, представители концерна нанесли полуофициальный визит Дэниелу. Его полуофициальность заключалась в том, что Дэниела заранее не предупредили о визите.
Поэтому куратора, уже знакомого Луис, приняли быстро и тоже в неофициальной обстановке. Кабинет. Стол. Несколько кресел полукругом… Куратор — человек умный, помнила Луис. Он, сохраняя абсолютное спокойствие, присел в предложенное кресло и первым начал разговор.
— Наши руководители не понимают, что происходит, — начал он. — Почему-то у всех нас остаётся впечатление, что всё дело в Луис. Мы правы?
— Да, вы правы, — кивнул Дэниел и уточнил: — За маленьким исключением. Начиналось всё с Луис. Теперь старый Логан разохотился и считает ваш концерн неплохим приобретением.
— Стоит ли понимать, что, если мы расторгнем контракт с Луис, наш концерн выпадет из личных интересов старого Логана? — бесстрастно поинтересовался куратор.
— Почему с этим предложением вы пришли ко мне, а не к Логану? — светски переспросил Дэниел.
— Луис — начало и конец происходящего. Поэтому мы решили начать с неё. Так что вы скажете в ответ на наше предложение?
— Вы понимаете, что без своего руководства я не могу быть ответственным за любые свои слова?
— Да. Понимаю. Но я могу быть уверен, что вы передадите своему руководству мои пожелания сесть за стол переговоров? Мы понимаем то движение, которое устроил старый Логан, чтобы… — Всё-таки дыхание у куратора перехватило. Ведь ни одна процветающая фирма никогда, даже в самом страшном сне не представляет, что её может сожрать другая, более беспощадная, да ещё специализирующаяся именно на пожирании. — Мы всё понимаем, — глухо повторил куратор, не глядя ни на Дэниела, сидевшего напротив, ни на сидевшую чуть дальше Луис. — Но нам бы хотелось ведения честного, цивилизованного бизнеса в рамках…
Он замолчал окончательно.
Даже девушка, понимавшая с пятого на десятое то завуалированное, о чём говорил куратор, сообразила. Он говорит о рамках бизнеса в том концерне, который использовал рабыню, полученную, вообще-то, не совсем законным путём. Неужели куратор всё-таки знает, что такое совесть? Или он понял, что говорить с точки зрения справедливого ведения дел нет смысла при той, которая оказалась жертвой концерна?