Он приподнял козырек кепки и снял темные очки, которые так хорошо скрывали его лицо. Моя душа упала в пятки, я перестала дышать. Все, что я могла, это махать руками не понимая ничего.
— Что ты тут делаешь? — Я даже не смогла возмутиться, настолько была в шоке.
— Хотел спросить почему не сказала, что уезжаешь, — закинул ногу на ногу и ждал ответа.
— Да ты… ты… Серьезно? — Его появление и вопрос вывел меня из себя. Сегодня день такой что ли? — Тебя не было со мной три месяца, ты кинул меня, как ненужную вещь. Ты просто исчез ничего не сказав, хотя зачем, это же меня не касается. Так какого черта я должна отчитываться за свои дела? Скажи мне.
Я срывалась на крик, но каждый раз вспоминала, что здесь людное место. Он терпеливо выслушивал мои нападки и изредка кивал головой. Иногда водил пальцем по нижней губе и тер переносицу.
— Как ты вообще смеешь появляться после всего? — Не знаю зачем, но ляпнула про выпускной. — Да и вообще, я снова сошлась с Денисом после выпускного.
— Ах… выпускной. Ты была как всегда неотразима, моя девочка, — последние слова отдались болью, что не сразу поняла смысл сказанного.
— Откуда тебе знать? — фыркнула в ответ и сложила руки на груди.
— Я был там, — мои глаза округлились. — Помнится я тебе обещал. Появиться в твоей компании я не мог, но не прийти туда не посмел. Ты даже представить не можешь, сколько усилий мне пришлось приложить чтобы моя ширинка не разлетелась нахрен, когда я до тебя дотронулся впервые за это время.
В памяти пронесся мой казус с подножкой. Чья-то рука хватает за локоть и помогает устоять. Это был он. Он был там, выполнил обещание, но так и не подошел и даже не намекнул на присутствие. Изверг.
— Тогда может пришло время рассказать все. Например, где ты пропадал все это время и почему меня бросил?
Дима только помотал головой в знак отказа. Я хотела снова встать на дыбы и начать упрекать его во всех смертных грехах, но милый женский голос объявил о регистрации на мой рейс, и я вскочила с места. Отвернувшись смахнула слезу со щеки и покатила тележку к стойке.
— Даша, — я затормозила, но не обернулась. Если я еще раз увижу его, то просто брошу все и останусь. — Ты обязательно все узнаешь, обещаю. Когда будешь готова к этому, сама найдешь ответы на все вопросы, — он стоял позади меня, опершись руками в ручку тележки. — Скажи мне одно, почему ты сейчас меня слушала?
— Потому что люблю тебя, — долго над ответом думать не пришлось, я давно должна была сказать ему эти слова.
— Хорошего полета, милая.
Когда я обернулась никого уже не было. Может я сошла с ума? Может это мое больное воображение? Сердце сжималось в груди, в воздухе еще был аромат мяты. Все же мне не почудилось. Я все всматривалась в сторону выхода, пока меня не поторопила пожилая пара. Я сбивчиво кивнула и направилась к стойке складывая свои чемоданы на ленту, отдавая девушке билет и рисуя в мыслях образ Димы.
Часть 26.
Комментарий к Часть 26.
Bang Gang - Its alright.
P.S. Глава подучилась объемнее всех предыдущих. Попыталась по полной раскрыть нашего Димона, рассказать, где же он успел побывать, надеюсь у меня вышло.
P.S.S Сама перечитывала и продолжаю это делать, нереальное количество раз. И кажется она моя любимая. Буду надеяться, что вам она тоже пришлась по душе♥️
POV Дима
Я стою, облокотившись о ствол огромного дуба, ветки которого прекрасно защищают от солнца. Сейчас июнь и жара стоит невыносимая. Под ноги падает окурок шестой. Я снова взялся за старое. Сигарета немного заглушает ту боль, которую я сам себе причиняю, да и окружающим, наверное, тоже.
В паре метров от меня собрался весь алкогольный бомонд моего родного дома. Слышаться всхлипы, и как земля падает на деревянную крышку гроба. Три дня назад умерла мама. Она тяжело заболела месяц назад, мне пришлось все бросить и приехать. Отец вряд ли бы осилил навалившиеся проблемы.
Я паркуюсь возле небольшого дома на окраине города. Устало хватаю сумку с заднего сидения и бреду по лестнице на второй этаж. Я все это время провёл в больнице, но маму было уже не спасти. Возвращаться сюда мне совсем не хочется, но рука сама тянется к звонку. Сразу же одергиваю ее и вспоминаю, что в этой квартире никогда не было замков. Дверь всегда ходила ходуном, делая из дома приют для алкашей. Я тихо зашел и заглянул из-за угла в кухню, откуда доносился плач и несуразная речь отца. Мама всегда была для него больше чем просто жена. С кем еще можно было спокойно разделить бутылку водки, а потом ворваться ночью в мою комнату и устроить взбучку. Потеря такого ценного собутыльника можно приравнять к потере главаря криминальной банды.
Я больше не боялся ни отца, ни его дружков, которые сейчас все так же сидели на кухне. На столе стояла дешевая бутылка водки, в качестве закуски несменные огурцы и хлеб. Оставив сумку у входа, направился прямо к ним. Схватил обоих за ворот давно поношенных рубашек и вытолкал за дверь. Сам вернулся назад и уселся напротив отца, перед этим открыв окно. Здесь по-прежнему воняет перегаром, который въелся в стены, полы, мебель. Прямо как у меня дома в тот день, когда Даша так неожиданно появилась на пороге моей квартиры. Я смотрел на своего старика и видел только жалкое подобие человека. Старый, сморщенный, сгорбленный. Смотрю и понимаю, что чувствовала Даша. Почему она так бойко боролась за меня, почему хотела, чтобы я выгнал всех и ушел с ней. Но я не мог… тогда не мог. Он поднимает на меня свои заплаканные пожелтевшие глаза и наливает очередную рюмку.
Останавливать его сил нет, да и не хочется. Мне плевать. Да, я никогда не испытывал любви к родителям. Это ведь из-за них я стал именно тем человеком, о которых говорят «с ним нельзя дружить». И таких недружелюбных был целый подвал соседнего дома. Отец любил меня поколачивать, иногда это было и правда за дело, но чаще просто потому, что он мог это делать. Я был ребенок, а он здоровый пьяный мужик. Мама никогда не вступалась за меня, и сама была не прочь поучаствовать. Между пьянками она превращалась ненадолго в мать и заглядывала в мой дневник. Находила там довольно неплохие оценки для мальчика вечно скитающегося по улицам. Хвалила, обещала что-нибудь купить, но дальше винно-водочного не уходила. Так что все лавры доставались опять им. А я надевал свою потасканную куртку болотного цвета и шел в соседний подвал, где постигал азы химии. Там то я и подружился с такими же отбросами общества, как и я сам.
— Сын, подойди, попрощайся с мамой, — отец вырывает меня из воспоминаний о «счастливом» детстве.
— То, что я помог тебе с похоронами не дает тебе права звать меня сыном, — очередной окурок летит под ноги. — А с матерью я попрощался, когда уезжал, но вы даже не заметили этого, — я усмехнулся воспоминаниям о том дне, когда пытался донести до них, что уезжаю навсегда, а они только кивали, думая, что я скоро буду.
Мимо нас шли люди, которые выражали соболезнования, и отец с большой охотой их принимал, чего нельзя было сказать обо мне. Отец посмотрел на меня вымученным взглядом и пошел за остальными в машину. Когда все разошлись я оттолкнулся от ствола дерева и подошел ближе. На кресте из красного дерева висела черная табличка «Лаврова Агата Владимировна» и даты. Я поправил сбившуюся ленточку на ее фотографии и глубоко вздохнул, потирая переносицу. На этом фото мама была невероятно красивая, серо-голубые глаза, точеные черты лица и миловидная улыбка, но это уже никак не походило на то, что было в действительности. От водки она превратилась в столетнюю старуху.
Нет смысла стоять здесь дольше. Так что я пошел в машину, где ждал отец. Домой мы ехали молча. Я желал поскорее покинуть этот город, оказаться в своей квартире. Вру… сам себе вру. Я хотел бы оказаться сейчас там, где эта несносная девчонка. Дышать с ней одним воздухом и смотреть как она мило морщит носик, когда что-то не получается. Смотреть, как она собирает волосы в хвост и потирает шею, потому что она вспотела из-за пышных волос. Я никогда не любил блондинок, но любил таких горделивых и самоуверенных. Она всегда пыталась отстоять свою точку зрения, но стоило коснуться ее губами, и она таяла на глазах. Мне нравилось иметь над ней контроль. Но все вышло так, что девчонка заимела контроль надо мной. Я долго не признавался в этом, отталкивал ее, понимая, что со мной она пропадет. Я заведу ее в тупик. С такими как я действительно не дружат.