— Это я сделал? — хрипло спрашиваю я, глядя в бирюзовые глаза, взирающие на меня с холодным любопытством.
— А ты видишь тут кого-то еще? — она демонстративно фыркает и ставит на стол тарелку с тостами и жареными яйцами, и только потом садится. — Ничего не помнишь? — с наигранным равнодушием спрашивает Фей, продолжая измываться надо мной. Я отрицательно качаю головой и подавленно молчу.
— А вчера был таким разговорчивым, — ехидно замечает она, намазывая тост джемом и откусывая кусок. Нежные, манящие губы выглядят припухшими. Черт, я же не мог? Или мог? — И как звонил, не помнишь?
Я снова отрицательно киваю, наблюдая за тем, как она жует свой тост и пьет кофе, рассматривая меня с возрастающим удивлением.
— Первый раз, когда ты позвонил и заплетающимся голосом приказал мне прийти, не попросил, а именно приказал, я тебя послала. Второй раз произошло то же самое. А в третий я поняла, что ты не помнишь о предыдущих двух и тебе действительно нужна компания. К тому же мы три дня не виделись. Я скучала, несмотря на то, что ты бросил меня сразу после возвращения из Лос-Анджелеса и больше не появлялся, — с укоризной произносит она.
— Я не бросал тебя, Фей. Я же говорил, что у меня работа, — пытаюсь оправдаться и практически не лгу.
— У меня тоже работа, Джером. Все работоспособное население мира занято зарабатыванием денег, в той или иной степени. Но твоя «работа» намного важнее моей или чьей-то еще. Ты так считаешь?
— Меня не было в городе, — говорю чистую правду, но Фей, скептически ухмыльнувшись, явно придерживается другого мнения.
— О, да, и о том, где ты был, я сделала собственные выводы. Когда я пришла, ты разгуливал по квартире голый с бутылкой виски в руках. Еще одну пустую я нашла в ванной. И знаешь, что ты мне сказал? Угадаешь? Самую первую фразу, которую я услышала, переступив порог твоей квартиры?
— Понятия не имею, — честно выдыхаю я, потянувшись к пачке с сигаретами.
— Ты ни слова не сказал, Джером, — сине-зеленые глаза яростно сверкают. Фей позволяет мне увидеть эмоции, которые испытывает, и, черт, я налажал по-крупному. — Затолкал меня в спальню и швырнул на кровать, как какую-то одноразовую проститутку. Потом раздел и связал мои запястья. Своим галстуком. Романтично? Интересно, в какой порнушке ты это подсмотрел? Или твои другие пассии испытывают склонность к подобного рода вещам?
— Нет никаких других… — отрешённо бормочу я, проводя пальцами по волосам. Что происходит, а?
— Не ври мне, — разъярённо восклицает Фей, и я покорно замолкаю, понимая, что с разгневанной женщиной лучше не спорить. Откинувшись на спинку стула, Фей закидывает ногу на ногу, позволяя увидеть в разошедшихся полах рубашки следы «засосов» и на бедрах тоже. — Ты очень старался, но ничего не вышло, — сообщает она.
— Ничего не было?
— Нет, но ты не хотел сдаваться. Только, видимо, в каком-то другом месте ты успел постараться сильнее. И явно не со мной.
— Фей… — меня охватывает мучительно раскаяние, хотя я и не помню за что.
— Не надо притворяться хорошим мальчиком, Джером, — раздраженно затыкает меня оскорбленная и обиженная Фей. — Ты никогда им не был. Не думай, что я такая идиотка, которая ничего не замечает. Женщина всегда знает, когда у ее любовника есть кто-то еще. Инстинкт срабатывает не только у самцов. Мы тоже чувствуем, когда посягают на нашу территорию. Чего тебе не хватает, Джером? Именно об этом я спрашивала в отеле в Лос-Анджелесе, но ты разозлился. Если бы все было в порядке, я бы не чувствовала каждый раз, когда ты появляешься, запах других женщин на тебе. Разумеется, я утрирую. Уверена, что ты старательно уничтожаешь улики.
— В чем конкретно ты меня обвиняешь? — я делаю глоток кофе, прищурив глаза. — Или чего ты хочешь?
— Понять, какое место я занимаю в твоей жизни! Если ты возомнил, что имеешь право вести себя подобным образом, то нам не по пути, Джером. Можешь забрать свою квартиру, машину и все подарки обратно. Мне ничего от тебя не нужно. Никаких подачек, связей и протекции. Я уволюсь с работы и вернусь в Чикаго.
— А там тебя ждет что-то другое? — чувство вины очень быстро трансформируется в растущее раздражение. Женская истерика — это не то, в чем я нуждаюсь сейчас. — Или то, как ты жила раньше, хуже, чем то, что я предлагаю тебе сейчас?
— То, как я жила раньше, не ранило мои чувства. Я его не любила! — восклицает Фей в сердцах.
Я медленно встаю, обхожу стол, не разрывая напряжённого зрительного контакта. Фей хмурится, когда я мягко убираю локон за ее ухо, провожу большим пальцем по влажным губам.