— Успокойся, тихо. Не кричи, — шиплю я, удерживая бьющуюся в панике Фей. — Ей уже не помочь. Она в твоей квартире. Понимаешь, какие могут быть последствия? Ты пила с ней. Я был с вами какое-то время.
Я медленно расслабляю пальцы, глядя в расширившиеся от ужаса глаза Фей.
— Ни звука, хорошо? Я решу все. Только успокойся, — прошу я твердым спокойным голосом.
— Почему она умерла? Как? — отчаянно всхлипывает Фей, дрожа всем телом.
— Я не знаю. Наркотики и алкоголь. Неважно как. Кто-нибудь в курсе, что она поехала к тебе?
Фей трясётся, как в ознобе, не сводя взгляда с мертвого тела на своем диване. Я встряхиваю застопорившуюся от шока девушку за плечи, настойчиво глядя в глаза, и повторяю вопрос. Фей отрицательно качает головой и начинает горько плакать, сползая на пол и закрывая ладонями лицо.
— Где ее сумка и вещи? — спрашиваю я, получая в ответ неопределенный кивок в сторону одного из кресел. — Хорошо. Я обо всем позабочусь, Фей.
Я беру телефон и набираю номер Брекстона.
— Рони, мне необходима твоя помощь. Нужен еще один человек, который не будет болтать.
Глава 3
Мы в моем пентхаусе. Пьем виски в пять утра, сохраняя гробовое молчание. Напряжение витает между нами, накаляя и без того тягостную атмосферу. В джинсах и свободном бежевом свитере, с заплетенными в хвост волосами Фей так похожа на ту юную девочку, в которую я влюбился много лет назад. Но это лишь иллюзия, зрительный обман. От нас прежних ничего не осталось, кроме воспоминаний. Ее все еще сотрясает мелкая дрожь, лицо кажется осунувшимся и бледным, в глазах простирается болезненное выражение. Она кусает губы и морщится, пока пьет свою порцию виски. Алкоголь, попадая в ранки, неприятно жжет. Наши взгляды сталкиваются в полумраке гостиной и снова расходятся в стороны.
— Я не смогу туда вернуться, — наконец, произносит она надтреснутым голосом. Я опираюсь локтями на столешницу минибара, опуская взгляд в свой полупустой стакан.
— Диван вывезут днем. Я уже распорядился, — мягко говорю я.
— Не могу поверить, что это произошло. Я такая дура, Джером. Все из-за меня, — подавленно всхлипывает Фей.
— Ты не виновата. Это случайное совпадение. Она могла умереть в любом месте. Нам просто не повезло.
— Не повезло скорее ей, чем нам.
— Спорный вопрос, детка. Возможно, сейчас Кайли гораздо лучше. Голова ни о чем не болит.
— Откуда тебе знать, — раздраженно качает головой Фей. — Никто оттуда не возвращался. Мне кажется, там только темнота и холод. И больше ничего, — она вздрагивает, но отстраняется, стоит мне протянуть руку, чтобы обнять ее. Стиснув челюсть, я возвращаюсь к своему занятию — поглощению виски.
— Куда ее отвезли? — хрипло спрашивает Фей, обхватывая свои плечи.
— В северный район, — сухо отвечаю я. — Оставят в одном из парков. Тело найдут через час. Может, раньше. В гетто каждое утро новый труп. Никто не станет искать следы здесь. Если только в ее крови не найдут что-то необычное.
— Что ты имеешь в виду? — напряженно уточняет Фей.
— Ты употребляла что-то, когда жила с Заком? — задаю терзающий меня вопрос.
— Я с ним не жила, — ответ звучит агрессивно. — И с тобой тоже не живу. Это совсем другой вариант отношений. И мой ответ — нет.
— Он предлагал?
— Нет. Но я знаю, о чем речь. О Купидоне. Его используют в клубах и на закрытых вечеринках. Но в гетто вряд ли кто-то способен позволить себе волшебные пилюли. Только дешевый аналог, распространяемый в борделях и притонах. Возможно, Зак дал ей именно его. Поэтому такой эффект.
— Откуда ты знаешь о Купидоне? — холодно продолжаю допрос. Фей отводит взгляд, снова кусая губы.
— Который прежде являлся витаминным комплексом? — уточняет надтреснутым голосом. — Ты знаешь, что его пили беременные? И совсем юные девочки?
— Откуда тебе известно? — говорю по слогам. Фей поднимает голову, встречая мой настойчивый взгляд.
— Моя мать… Она принимала его. Она была за рулем, когда случилась авария. Ее ломало и трясло, потому что отец не мог купить ей новую упаковку. Они разбились из-за этой дряни.
— Мне очень жаль, — задумчиво глядя на девушку, произношу я.
— Херня, — раздражается она. — Тебе плевать. Так же, как на Кайли. У тебя ни один мускул на лице не дрогнул. Ты все контролировал. Словно каждый день просишь своего телохранителя избавиться от трупа. Что ты за человек, Джером?