Брянцев подмигнул ему:
— Или сынишке на табачишко, себе на молочишко.
— Да уж к тому идет, — не стал возражать опер, пряча в карман деньги.
31. Фигуристка
Несколько последующих дней Брянцев провел в Красноисетске, куда ему пришлось выехать по упомянутому выше «тухлому», семилетней давности делу о кровавой разборке между авторитетами криминальных группировок, закончившейся смертью одного из них В свое время уголовное дело было прекращено производством «за отсутствием состава преступления», так как убийца, стрелявший из охотничьего ружья, якобы действовал в состоянии необходимой обороны. Согласно показаниям свидетелей, потерпевший первым кинулся на него с топором. Но вот совсем недавно вдова потерпевшего наняла сразу двоих адвокатов и потребовала возобновить предварительное следствие.
При ознакомлении с материалами уголовного дела Брянцев обнаружил в них массу вопиющих противоречий, а при выезде на место происшествия, свободно, без протоколов поговорив с очевидцами события окончательно убедился в том, что никакого топора в руках у потерпевшего не было, убийца стрелял в безоружного, а нужные свидетельские показания были добыты путем соответствующей обработки свидетелей. Однако Брянцев на собственном опыте много раз убеждался в том, как трудно, а подчас и невозможно бывает доказывать иные очевидные, казалось бы, факты, а потому, вернувшись из Красноисетска, он не был уверен в том, что возьмется за это дело. Во всяком случае он попросил у начальника следственного управления время для раздумий.
Тем временем Филипп выяснил, что Юрий Кирпичников, друг Ангелины Савиной, действительно работает референтом в Офирбанке, что они встречаются уже около полугода и что алиби у Кирпичникова железное: в день убийства Орлинкова он находился в Австрии, это подтверждается документально.
Что же касается самой Савиной, то в Екатеринбурге она появилась два года назад, а до этого проживала в Торске. Была дважды замужем, последний раз — за Козловым, начальником пускового цеха на «Орионе». Уже полтора года как в разводе. Фамилию после первого брака не меняла. Мастер спорта по фигурному катанию, занимала призовые места в соревнованиях международного класса.
Филипп разыскал в Москве по телефону бывшего ее тренера и узнал интересные подробности. У Ани были незаурядные способности, хотя явно не чемпионского уровня. Перед очередным первенством Европы сумела попасть в финал отборочных соревнований, в какой-то мере благодаря имевшимся у нее превосходным конькам, но после обязательной программы стало ясно, что в Европу поедет не она, а ее ближайшая соперница. И тогда Аня не нашла ничего лучшего, как подрезать лезвием бритвы шнурок на ботинке соперницы, однако была уличена и изгнана из команды.
Расставшись с фигурным катанием, Савина пробовала себя в биатлоне, однако и там выдающихся успехов не добилась. Совсем ушла из спорта незадолго до переезда в Екатеринбург. В личной собственности имеет однокомнатную квартиру на улице Малышева и автомашину «Форд». Некоторое время нигде не работала. Секретарем директора «Ориона» устроилась после шестимесячных курсов по делопроизводству. На переданной из Торска электронной почтой паспортной фотографии ее матери, Л. К. Некрасовой, Валентин Карташов узнал ту самую Любашу, что похаживала когда-то к Иконникову.
— Прелюбопытно, — протянул-пропел Брянцев, ознакомившись с этой информацией — А дочку своей сожительницы Иконников звал Анютой. И смастерил ей замечательные фигурные коньки… Анюта, Анюта… Ангелину ведь можно и Анютой звать, и Линой?
— Вполне! — согласился Филипп.
— Ну что ж, — подумав решил Брянцев, — кажется, пришло время нам лично познакомиться с этой фигуристкой. Она должна много чего знать…
«Анюта-Лина» пришла точно в назначенное время, из минуты в минуту. Брянцев отметил про себя, что она чертовски эффектно выглядит в коричневой мутоновой шубке с густым, переливающимся как бархат мехом. Невольно прикинул, как бы смотрелась в таких мехах его Нина и решил: а тоже неплохо бы смотрелась, хотя и намного, на целых восемь лет, старше этой куколки да к тому ж дважды рожала…
Испросив разрешения войти, она легкими балетными шажками, с застывшим, непроницаемым лицом приблизилась к столу следователя, присела словно в книксене и, помахивая длинными ресницами, смиренно стала ждать, когда занятый своими бумагами хозяин кабинета обратит на нее внимание.
Оторвав глаза от бумаг и, словно бы спохватившись, Брянцев живо поднялся из-за стола: