Валерия вбила номер Гены из моего трясущегося в руке телефона в свой. Мы с ней ждали, уткнулись взглядами в дисплей.
«Набранный вами номер не обслуживается или не существует». Я вдохнул и забыл выдохнуть.
– Послушай, Илья, возможно, он потерял телефон или испортил как-то. Поэтому теперь не получается дозвониться. Не волнуйся.
– Он не поздравил меня с днем рождения.
– Мне жаль, – Валерия сочувственно кивнула.
– Дело не в этом. Он никогда не забывает такие вещи. Он мой друг, понимаешь?
– Понимаю. Думаешь, что-то случилось?
– Не знаю, – я прошелся взад вперед.
– Не волнуйся заранее.
– Я попробую. Но цветы…
– Что с ними?
– Сохнут, сколько бы я ни поливал.
– Может, мало льешь?
– Я много лью. Валерия, цветок, который я поливаю, сохнет, а тот, что стоит рядом, наоборот, истекает водой.
– Звучит жутко.
– Я не знаю, что думать. Это похоже на сон.
Валерия взяла меня за руку и легонько сжала.
– Может, ты не выспался?
– Хочешь сказать, что мне мерещится?
– Необязательно, – медленно проговорила Валерия. Видно было, как она подбирает слова. – Переутомление сказалось. Всякое бывает.
– Я не знаю. Ничего не знаю.
– Хочешь, я сбегу с пары и пройдемся по свежему воздуху? Погода солнечная.
Она готова пропустить пару ради меня. Ее глаза светятся. Мы будем гулять с ней. Снова. Я мечтал об этом. На секунду меня охватывает надежда на что-то. Такая, как запах весны – радушная надежда, готовая пообещать всё что угодно. Но в следующую секунду это проходит. Чувство, родившееся во мне давно, уж и не вспомню когда, выросло, повзрослело, встало на ноги и готово завладеть мной теперь полностью. Это чувство бессмысленности. Все тщетно, я ощущаю это каждой своей клеткой. Бесполезно. Ничего не будет – вот что я чувствую уже давно. Может, с детства. Еще когда выбирал этот путь – посредственного пианиста без перспектив – во мне оно жило.
Мы не пойдем гулять. Валерия не прогуляет пару. Валерия вернется в кабинет, за ней закроется дверь. Меня никто не спасет.
– Так что? – с энтузиазмом говорит Валерия.
– Не надо прогуливать. Тебе потом зачет сдавать.
– Точно? – не понимаю, разочарована она моим ответом или испытывает облегчение, что не придется прогуливать.
– Точно, – киваю. И ухожу.
Я в помещении, освещенном тусклым синюшным светом. Рядом какая-то женщина.
– Готовы? – спрашивает.
Готов? К чему?
Перед нами на длинном железном столе сверток размером с…
Это не сверток. Черный непрозрачный целлофан с молнией посередине. Молния наглухо закрыта.
– Когда будете готовы, скажите.
Женщина отходит на пару метров и отворачивается.
Я не буду готов никогда. Как я сюда попал? Смотрю на дверь. Она железная, как и стол.
Выпустите. Выпустите.
– Готов, – говорю против воли. Женщина возвращается.
– Уверены?
– Да.
Медленно открывает молнию. Слышу каждый перестук собачки о пластиковые зубчики.
Там пусто. Я радуюсь, как ребенок, смотрю на женщину, улыбаюсь.
– Понимаете, – говорит она и косится с тревогой на мою улыбку, – из-за воздействия воды внешность почти неузнаваема, поэтому…
– Там пусто, – говорю я весело.
– Возможно, и не получится определить…
– Там пусто.
– Если вам тяжело воспринять, – говорит женщина и тревожно глядит на меня, – продолжим в другой раз, хорошо?
– Там пусто, – я смеюсь. Она что, не видит, что там пусто?
Смех рождается из низа живота, а потом поднимается. Так происходит всегда. Утробный смех. Мы его как бы выкашливаем, как нечто вредное для организма.
– Вам плохо? – женщина хлопает меня по лопатке, а от этого только смешнее.
Бежит к двери и нажимает красную кнопку.
«Красная кнопка. Сейчас все взорвется. К чертовой матери – всё это помещение, я и она – всё взлетит. Наконец-то». Боже, как же это смешно.
– Артем, уведи его и дай успокоительное.
– А у меня оно есть? – Артем хмур и непроницаем. Забавный парень.
– В аптечке.
Они берут меня с двух сторон. Зачем? Я хочу остаться. Я тяну руку к черному свертку. В горле гибнет мой смех с какими-то утробными булькающими звуками.
От резкого толчка просыпаюсь. Мутно перед глазами. Что такое?
– Парень, не проспишь свою остановку? – кто-то трясет меня за плечо.
Непрозрачное, туманное стекло. Окно трамвая. Запотело от моего дыхания.
Оборачиваюсь. Мужчина, который тряс меня за плечо, выжидательно смотрит. Киваю, тогда он отходит.
Опять сон. Какой-то странный сон. Угораздило же заснуть прямо в трамвае.