- Обязаны. Или вы хотите отправиться прямиком в кабинет Директора?
По вспышке эмоций, отразившихся на лице префекта, стало понятно: угроза Макс попала точно в цель. Нет, это был еще не страх, но такого смятения среди четырех префектов вызвать упоминанием директора мисс Стич и не надеялась.
Грегори Вайолет медленно подошел, старательно обходя невидимое препятствие. Макс усмехнулась. Что ж, теперь есть доказательства, что это подстроили префекты. Непрямые, но их достаточно, чтобы Макс решилась сама принять меры.
- Ближе, вот сюда, мистер Вайолет.
Как бы юноша ни старался быть осторожным, мисс Стич легонько подтолкнула его в нужном направлении. Вайолет зацепил ногой натянутую тонкую, а потому едва заметную нить, и емкость, закрепленная над их головами, перевернулась, из нее полилась бурая, зловонная жижа. Вайолет попытался увернуться, но его одежду все же обдало брызгами грязи.
- Что ж, - хмыкнула Макс, обводя сконфуженных студентов насмешливым взглядом, - исходя из того, что на урок вы все же явились, причем в полном составе, можно сделать вывод, что ни у кого из вас нет свободы выбора. Не сомневайтесь, я воспользуюсь этим фактом. Еще одна подобная выходка, и я всех четверых префектов и их фэгов заставлю прийти на свое занятие в балетных пачках и пуантах. Думаю, тот, от кого вы зависите, оценит подобное занятное представление.
- А Директор обязательно узнает о ваших выходках. Префекты уподобились глупым новичкам и устраивают шалости. – Сказанная строгим, жестким тоном фраза заставила Макс обернуться на звук голоса, встретившись несколько растерянным взглядом с холодными, серо-стальными глазами Йогана Агареса.
«Проректор? Неужели он наблюдал, ожидая развязки? Задание Директора или ему стало интересно, как новый преподаватель справится со строптивыми студентами?»
Занятие было сорвано. Злость и негодование, всколыхнувшиеся в сознании мисс Стич, скорее были направлены не на студентов с их нелепой выходкой, а на того, кто, зная, что задумали префекты, просто стоял в стороне и наблюдал. Макс отыскала проректора в библиотеке и решительно захлопнула за собой дверь, намереваясь раз и навсегда решить все вопросы.
Йоган Агарес неподвижно сидел, откинувшись на высокую спинку стула. На столе перед ним лежала раскрытая книга. Можно было подумать, что он уснул с открытыми глазами, если бы не внезапный шелест переворачиваемой страницы и едва уловимое движение пальцев.
- Вы наблюдали? Насмехались надо мной? – Макс подошла ближе в надежде, что собеседник повернется. Никакой реакции на ее слова. Макс заглянула в раскрытую книгу. Текст оказался на латыни. Она чуть перегнулась через плечо проректора, опустила руку, с силой захлопнув книжицу.
- Если так понятнее. Duobus litigantibus tertius gaudet.* Да? Признайтесь.
- Я готов был вмешаться, если бы что-то пошло не так. Но Вы справились самостоятельно.
Снова этот бесцветный тон голоса, это безразличие в каждом слове, в каждом движении, вернее, в отсутствии движения. Макс раздраженно фыркнула:
- Те молодые люди… Им, очевидно, еще никто не смог преподать урок. Impunitas continuum affectum tribuit delinquendi**.
Последняя фраза, кажется, вывела проректора из состояния равновесия. Он едва заметно вздрогнул, развернулся вполоборота и внимательно взглянул на мисс Стич.
- Латынь? Вы изъясняетесь на латыни?
- Да, все доктора изучают латынь. А еще, если бы мне довелось перерезать кому-нибудь горло, то это получилось бы быстрее и качественнее. - Макс осторожно коснулась кончиками пальцев и вскользь провела ногтем вдоль сшитых стежками шелковых ниток порезов на шее проректора. Ослабленный узел галстука и расстегнутый ворот рубашки позволили увидеть шрамы полностью. Они почти затянулись - был виден уход за ранами - но зажили все же не полностью.
- Женщина-доктор… это очень странно. Но что сейчас в нашем положении можно назвать нормальным? – На лице проректора промелькнула уже знакомая Макс эмоция – удивление, - до того, как стать проректором, я был преподавателем мертвых языков. Сейчас все немного перепуталось. И координация движений меня иногда подводит, - усмехнулся Агарес, - но никто не решается спросить: почему, что вдруг со мной случилось?
Макс опустилась на стул, стоявший рядом, склонилась, прижавшись щекой к плечу мужчины и заглянула в глаза.
- Потому что они боятся, – уже спокойнее и миролюбивее заметила Максимилиана, - не знают, чего ожидать. Но ты ведь совсем другой, не такой, как я. А они не знают. Зато знаю я - почему ты никогда не испытывал жажды, Йоган. В тебе мерцает пламя, которое зовут «душой». Я ощущаю это. Позволишь мне согреться у этого огня?
Агарес сжал руками плечи девушки и несколько неуверенно попытался отстранить ее от себя. Но затем он склонился, вновь заглянул в глаза Макс и притянул девушку ближе, уткнувшись носом в ее мягкие волосы, вскользь коснувшись губами ее виска, где начинался сшитый аккуратными стежками надрез, обычный для всех Странных кукол.
Дыхание Макс сбилось. Она шумно втянула воздух сквозь стиснутые зубы и прижалась сильнее к мужчине, вцепившись пальцами в его плечи. Сколько длились эти объятия, было абсолютно все равно – время потеряло значение, казалось, весь мир вокруг стал совсем иным. Сердцебиения, слабые, едва слышные, удваиваясь, становились более ощутимыми. Словно одно сердце на двоих, но работающее в полную силу. Одно дыхание на двоих, одно пламя души на двоих, частичкой которого сейчас делился Йоган с Максимилианой. Такие чувства мог вызвать только тот, кто прошел через тот же ужас, который пришлось испытать и ей, но сейчас это уже не имело значения.
На бледных щеках вспыхнул едва заметный румянец. На глаза Макс навернулись слезы. Ни это тело, ни мятежная, расколотая на разные личности душа, замкнутая в нем, доселе не испытывали подобных ощущений. Макс осознала, что чувство зажгло тот незримый внутренний свет, которого так не доставало, за которым велась жестокая охота, а теперь необходимость в этом растворилась в объятиях мужчины со схожей судьбой.
Колледж стал ее домом. Местом, где мятежная душа, чудом вырванная из небытия и забвения, обрела умиротворение. Странная, собранная из нескольких личностей натура эволюционировала до цельной формы жизни, обрела покой, нашла подобного, того, кто важен и дорог.
Но спустя полгода все сломалось в одно мгновение.
Комментарий к Часть тринадцатая
* - Двое дерутся, третий радуется.
** - Безнаказанность постоянно поощряет преступника.
========== Часть четырнадцатая ==========
Макс больше не пыталась добиться встречи с неизвестным Создателем. На единственный вопрос, который она хотела задать: “Почему из монстра он создал еще большего монстра, кому это было нужно?” - ответ нашелся сам собой. Теперь она понимала, что так было задумано - эволюционировав, монстр должен был низвергнуть сам себя, таким образом одержав главную победу над звериной сущностью. Других причин искать встречи с Директором у мисс Стич не было. Но когда она это осознала, Создатель позвал ее сам и показал ей свой истинный облик – тот, который она возненавидела и полюбила, тот, что запомнился Макс при ее последнем “рождении”, которое она, пытаясь забыть прошлое, сейчас считала настоящим.
- Душа не покидает тело навсегда и полностью. Ее тень прячется глубоко, растворяясь в эфире, ее осколок хранится в каждом воспоминании, в каждом мгновении прожитой жизни. Поэтому душа способна возрождаться, вырастая из крошечного зернышка, эволюционировать. Собрав воедино все фрагменты, я из обломков создал… новую душу. Уподобившись Создателю, я могу поплатиться за это. Но расплата настигнет меня когда-то потом. – Голос жнеца завораживал, и все сказанное, все слова, обращенные к Максимилиане, казались единственной, неоспоримой истиной. - Твое желание забрать себе незримое тепло чужих душ становится слабее, скоро оно исчезнет вовсе, и ты сможешь скрывать свою истинную сущность от ненужных, посторонних взглядов. Сегодня ты покинешь колледж. Здесь скоро станет слишком опасно. Я должен сберечь свои лучшие экземпляры.