Надо ли говорить, что на следующее утро этого ковра не было.
- Я верю в свою девочку, Белла. Верю, что она обладает множеством знаний, которые неподвластны моему разуму. Я знала, её уход – не дань капризам, и уж точно не от желания причинить боль Джасперу или всем нам. И её звонок, - Эсми с неприкрытой надеждой смотрела на меня. - Этот звонок вернул нас к жизни. Мы не слышали её восемь лет, и тут она звонит Карлайлу и просит приехать в наш старый дом в Форксе.
- А где вы жили до этого?
- В Торонто. Карлайл два года работал в отделении скорой помощи муниципального госпиталя.
- И, бросив всё, вы вернулись в Форкс по звонку Элис?
Эсми удивлённо вскинула брови:
- А как иначе? Она наша дочь.
Разница в возрасте – в том возрасте, в котором они перестали быть людьми, - между родителями Калленами и их детьми едва ли превышала десять лет, но для Эсми и Карлайла это не имело никакого значения. Эти пятеро были их детьми, и они стойко, но очень горько переживали разлуку.
- Джаспер ещё какое-то время оставался с нами. Надеялся, что Элис вернётся. И мы тоже надеялись, но с каждым днём эта надежда таяла. - Карлайл говорил медленно, заново переживая те нелёгкие времена. - Ни он, ни я, ни кто-либо из нас не верили в то, что уход Элис - случайность. Мы анализировали события того дня по минутам. И не только того дня, но и предыдущих. Все заметили, что в последние несколько дней с Элис что-то происходило. Она выглядела обеспокоенной, даже измученной, но что стало причиной этого… - Карлайл замолчал, задумчиво качая головой. – Потом был один странный звонок. – Он вскинулся, быстро посмотрев на меня, и снова опустил голову. – За несколько часов до того, как мы поняли, что Элис ушла, её искал Эдвард.
А вот и разгадка.
Значит, Элис ушла после нашего последнего разговора. Не смогла вынести груза ответственности за принятые решения? Поняла, что больше не сможет врать? Испугалась разоблачения?
Я горько усмехнулась: всё, чего Элис так боялась, произошло. И хоть Эдвард был жив, семьи больше не существовало.
Ну, ладно я, ладно - она сама, ладно Джаспер - хотя я искренне недоумевала, как Элис могла допустить расставание с ним, - но неужели из-за решения, принятого много лет назад этой маленькой, обладающей сомнительным даром предвидения вампирши, должны страдать её приёмные родители?
Вся злость, которую, казалось, я давно уже из себя изгнала, вернулась. Если бы сейчас Элис возникла на пороге дома, с каким удовольствием я свернула бы её хрупкую шейку.
Не за себя мне было обидно, а за этих людей, этот покинутый дом, по которому сейчас порхала Эсми в надежде, что моё появление оживит его.
Я была уверена, что, имей я возможность питаться человеческой пищей, Эсми не покидала бы кухню, готовя для меня. Вместо этого она с огромным вниманием следила за каждым моим движением, каждым жестом, в надежде предугадать мои желания, коих у меня, разумеется, не было. Что касаемо еды, я всё ещё была сыта. И той информации, что давали Каллены о своих детях, было более чем достаточно. Излишнее любопытство подобно проворачиваемому в ране ножу.
И всё-таки иногда я не выдерживала и задавала вопросы:
- А Эммет и Розали? Что с ними?
Карлайл переглянулся с женой. Эсми ответила ему долгим полным тоски взглядом и почти незаметно кивнула. Будто дала разрешение, заверив, что выдержит, когда он начнёт говорить.
- Эммет отправился вместе с братом на поиски Элис. Их не было около полугода. Эммет вернулся один. В какой-то момент Джаспер просто от него ушёл. Сам Эммет говорил, что брат несколько раз прогонял его, не желая, чтобы остальные члены семьи страдали из-за него с Элис.
Я заскрипела зубами. Никого ты не пожалела, Элис. Даже любимого.
- Вскоре после его возвращения Эммет и Розали уехали. Решили идти своей дорогой. Я думаю, это было правильно.
Ну ещё бы. Ещё бы вы не считали это правильным!
Ох, Элис!
- Джаспер нашёл её?
- Мы не знаем, - Эсми грустно пожала плечами.
- Он не даёт о себе знать?
- Нет, - тихо проговорил Карлайл. - И я его понимаю.
- А другие?
- У Эммета и Розали всё в порядке. Они сейчас на севере Канады. Звонят нам раз в несколько месяцев. У них всё в порядке, - снова повторила Эсми, будто боясь, что я не поверю ей. – А Эдвард…
Я заметила, как рука Карлайла, в которой он всё это время держал её руку, предупредительно сжалась.
- Всё в порядке, - позволила я себе улыбку. – Я знаю, что у Эдварда всё хорошо.
- Знаешь? – вскинулась Эсми. – Ты видела Эдварда?
- Однажды.
- О! – Её глаза удивлённо округлились, но она быстро взяла себя в руки. – Что ж, это… Это…
- Когда ты видела Эдварда, Белла? - тихо спросил Карлайл.
- Восемь лет назад.
- Восемь лет назад, - машинально повторил доктор Каллен. Идеальный лоб прорезала маленькая морщинка. Он силился понять, сопоставить факты, но пока ему это не удавалось.
А я не хотела ничего объяснять. Не сейчас.
Спустя неделю после кровавой бойни в Сиэтле полиция так и не смогла дать вразумительного объяснения произошедшему. Интерес общественности был огромен: ни один выпуск новостей на региональных каналах не обходился без информации о ходе расследования. Несколько общенациональных телекомпаний повторили сюжеты своих коллег, проводя собственные изыскания, сравнивая различные случаи нераскрытых преступлений. Можно было не надеяться, что об этой истории скоро забудут. Хотя… Интересно, уделялось бы ей столько внимания, если бы один из растерзанных мною подонков не оказался сыном сенатора.
Колин Феллон представлял собой сдержанного политика, которого даже такая страшная трагедия не заставила потерять самообладание. Он с непроницаемым выражением лица выслушивал заверения начальника департамента полиции Сиэтла и лично губернатора штата, что преступление, совершенное в отношении его единственного сына – Ричарда «Рика» Феллона - и его друзей, будет раскрыто в кратчайшие сроки. Когда этого и не произошло, сенатор заговорил о некомпетентности и коррупции, не преминув напомнить об общем несовершенстве пеницитарной системы страны. С каждым днём его выступления всё больше напоминали предвыборные заявления, но никто не смел пенять на это безутешному отцу.
Тех крох информации, которой делился полицейский департамент, было не достаточно ни журналистам, ни страждущей до сенсаций публике. Слухи ходили самые разные. Версия взбесившегося гризли была основной, хотя зоологи, сидящие на мягких диванах телевизионных студий всевозможных ток-шоу, с жаром её опровергали. Второй по популярности была версия ритуального убийства. Одна из радикальных сект даже взяла на себя ответственность за это преступление, но информация быстро была опровергнута.