- Второе, - как можно более убедительным тоном объяснился доминант. - Она, скорее всего, дочь Эвриала!
- Откуда такие выводы? - резонно спросила Хель.
- Так, ведь это он за нею явился! - принялся он излагать свои умозаключения. - А он один из самых могущественных асуров в клане! Уж поверь шестерить и оказывать кому-нибудь услугу он бы не стал. Да и допустил бы клан существование полукровки, не будь она дочкой такого высокопоставленного лица...тьфу, асура?!
- Но позволят ли нам брак с нею? - высказала вполне разумное опасение Хель. Выгода выгодой, а сын для неё на первом месте.
- Ну, во-первых, на полукровок столь строгие правила не распространяются! - пересказал он ей соображения Бенса по этому поводу, немного их отредактировав, и добавив чуточку о себя. - Во-вторых, из того, что я видел, девчонка крутит Эвриалом, как хочет. Поэтому, если у неё появится желание выйти замуж за нашего сына, то Эвриал костьми ляжет, но это организует!
- А откуда у неё взяться желанию выходить за нашего сына, если они даже не знакомы? - Гаспар снова был удивлен. За столько лет в браке, он не замечал в ней такой сообразительности.
- Я как раз над этим работал! Или ты думаешь, что я пригласил её, потому, что меня на молоденьких потянуло? - фыркнул он, а потом сделал обиженно лицо, и возмущенно воскликнул, помня, что лучшая защита это нападение. - Ты так и подумала! Да как ты могла?! После стольких лет во мне сомневаться!
- Прости родной! Это все проклятая ревность! - принялась оправдываться Хель.
- Нет, не могу тебя простить! - сделал опечаленное, и убитое горем лицо Гаспар. Всё-таки, изображать шок, от душевного потрясения у него всегда получалось просто великолепно! - Извини, но мне нужно побыть одному!
Он повернулся и демонстративно ушел.
- Но, пупсик... - обеспокоенно последовала за ним Хель, готовая, наконец, если не признать себя призренной, то просить прощения точно.
Мужчина и женщина пораженно переглянулись. Несколько мгновений они, молча, взирали друг на друга, а потом их прорвало:
- Дочь Эвриала, - всхлипнула Богиня сквозь смех, и понеслось по новой. Они смеялись до колик в животе потом наступило приятное опустошение и они, прислонившись спина к спине сидели и тихо вспоминали, как веселились минуту назад. И тут Марис вспомнил:
- Помнишь, как она назвала его пупсиком?
И понеслась по новой...
Все же иметь дочь это весело...до колик в животе!
. . . . .
Эвриал задумчиво смотрел в окно. Что-то происходило, и он не мог понять, что именно. Имодести вела себя крайне странно. Она почти ничего не ела, не ссорилась с ним, не пререкалась, покорно выполняя любое поручение... О чём речь, если Имоди перестала ездить на серебряном. Просто сидит и пялится в окно на дворец Повелителя, а взгляд такой серьезный-серьезный. А ещё Имодести снова тянула время. Она цеплялась за любую возможность отстрочить следующий подвиг. Что же с нею происходит?
Несколько раз Эвриал пытался спросить напрямую, но никакого вразумительно ответа так и не добился. Ему ничего не оставалось, кроме как ждать и наблюдать, вдруг, что-нибудь да прояснится.
Тем временем ждать надоело уже Повелителю, и он настоял на том, чтобы Верховная Жрица огласила новое испытание.
- Прости, - ответила Имодести, не глядя на него. - Знаков от богини не было.
- Значит, ты плохо молишься, - принялся за знакомую тактику Повелитель. - Лучше тебе договорится со своей богиней, иначе я вынужден буду запереть тебя в храме ещё раз, что бы ты усерднее молилась.
Мгновенье Имодести молчала, все так же глядя в сторону. Потом она повернулась к Повелителю и сказала:
- Что ж, пусть будет так!
- В смысле, ты объявишь волю богини? - решил уточнить Денетсу, потому, что он решительно ничего не понял.
Имодести встала со своего трона. Она смотрела на Повелителя в упор, и в её взгляде не было привычной игривости и азарта. Только холодная серьезность.
- Я удаляюсь, что бы помолиться богине и дождаться от неё знака. Никому не разрешено меня беспокоить в минуту уединения. Ни тебе Повелитель, ни тебе Эвриал.
Вот так оставив двоих мужчин недоумевать над своим странным поведением, Верховная Жрица удалилась в храм.
Её не было около двух недель. Она не показывалась из храма, и никого к себе не пускала. Естественно и Повелитель, и Эвриал, и её родители - все старались узнать, что с ней и следили буквально за каждым её шагом. Но ничего странного не происходило. Она просто сидела у окна храма, и смотрела вдаль. Какие мысли в тот момент не давали ей покоя не мог понять никто, но что-то её сильно грызло. Наконец, она покинула храм и созвала народ для объявления воли богини.
Но, даже собрав народ, она не торопилась. Она всё сидела у себя на троне, словно чего-то ждала. Эвриал подошел к Имодести и спросил:
- Все в порядке? Ты готова начинать?
Имоди подняла на него тяжелый взгляд и, отведя в сторону тихо, но решительно ответила:
- Да.
Когда народ слегка утихомирили, Имоди приступила к своему рассказу:
- Велика сила Богини, которой я служу. Она знает и видит все, что происходит везде, куда только проникает солнечный свет. Давным-давно заприметила она дивной красоты птицу, которая словно родилась из солнечного света с огненно-красными и золотыми перьями, крылья - как языки пламени, а глаза сверкают, как алмазы. День и ночь поёт эта сказочная птица свою песню, и каждый путник оказавшийся поблизости застывает, пораженный красотой песни, которую она поет. Поймать эту птицу невозможно, ибо почувствовав опасность она сгорит в своей собственном пламени, чтобы снова возродиться из собственного пепла...
На мгновенье она замолчала, словно переводя дух, но ни от кого не укрылось, что если раньше она рассказывала о задании, как о приключении, то в этот раз, словно заученный текст произносила, и на Денетсу Бэлена даже и не посмотрела. А сейчас, после этой небольшой паузы посмотрела на него в упор и закончила:
- Ты должен принести перо птицы Феникс, Повелитель. Это твое задание.
После этого последнего объявления она порывисто вскочила с трона, и почти убежала в свои покои.
Повелитель и Эвриал переглянулись. Впервые они единогласно решили обсудить данное задание между собой.
- Это задание что такое сложное? - первым спросил Эвриал.
- Да нет, - развел руками озадаченный Повелитель. - Как раз наоборот. Оно легче, чем всё, что она загадывала до этого.
- Так, ведь волшебное пение... - попытался напомнить о сложностях Эвриал.
- Не проблема, - беспечно отмахнулся Денетсу.
- Птица ведь сгорает...
- А потом возрождается из своего пепла. Сам знаю. Подловлю её тогда, когда она будет возрождаться, - объяснил Повелитель, и обратил внимание асура на то, что его уже несколько месяцев тревожит. - Я вот о чём думаю, ведь, задания, которые она мне дает, я выполняю не просто так.
- В смысле?
- В том смысле, что в тех вещах, которые я собираю, есть скрытый смысл, который мы не понимаем. Грегори, золотой дракон понял. Но он дал слово, что не расскажет и теперь сам Марис из него информацию не вытащит.
- И что ты предлагаешь?
- Я вернусь с этого задания, и мы вместе заставим её рассказать правду. Что бы она не задумала, но дракон дал понять, что это крайне опасно. Думаю, тебе как и мне этот не по нраву.
- Хорошо, - после секундного раздумья согласился асур. Как бы там ни было, а безопасность Имоди всегда на первом месте. - Тогда удачи тебе Повелитель, и сильно там не задерживайся, потому, что мы не знаем, что у нас со временем. Ведь мы можем и не успеть.
- Время есть, иначе она бы не брала перерыв, что бы подумать в храме, - резонно заметил Повелитель.
На том и разошлись, каждый по своим делам. Денетсу Бэлен - совершать подвиг, Эвриал - смотреть, как он это делает вместе со своей крестницей.