–Взять живой! – раздалась громкая отчетливая команда.
Лиза презрительно скривилась, живой даваться она им не собиралась. Члены Ордена прекрасно знали, что значит попасть в руки безопастников. Это хуже смерти, такого подарка они не заслужили. Женщина достала из кармана штанов прямоугольную малахитовую пластину с нанесенными на нее древними рунами и прошептала слова заговора. Когда первые преследователи добежали до нее, она была уже мертва. Сердце Лизы остановилось мгновенно, древнее заклинание действовало быстро и эффективно.
–Товарищ майор, она мертва, – произнес один из мужчин, осматривая тело.
–Не останавливаться! – рявкнул высокий брюнет в камуфляжной куртке, – продолжайте преследование, они не могли далеко уйти!
Десять человек рассыпались короткой цепью и бесшумно заскользили вглубь лесных зарослей.
В тот момент, когда Лизино сердце остановилось, по телу Кирилла пробежала волна озноба. Между ними всегда существовала незримая связь, доведенная до совершенства годами близости, тантрических тренировок и медитаций и вот теперь она разорвана. Кирилл до хруста сжал зубы и прибавил скорости.
На железнодорожную насыпь он практически взлетел и сразу начал резко крутить головой по сторонам. Где же он? Не мог человек с феноменальной памятью и великолепный чувством направления ошибиться с местом назначения. Кирилл до пятен в глазах всматривался в темноту. Наконец-то справа на другой стороне в метрах ста от него он различил расплывчатые очертания заброшенного полустанка и направился к нему. С трудом переводя дыхание, Толстых забрался на скользкие бетонные плиты. Отдышавшись, окинул взглядом простирающийся перед ним темный массив безмолвного леса. Он смог немного оторваться от погони, но, сколько времени в его запасе? Кирилл посмотрел на часы, стрелки показывали без пятнадцати три, Антон и его помощники должны уже быть здесь. Мужчина бросил напряженный взгляд в сторону Москвы. В этом направлении железнодорожное полотно пролегало прямо на расстоянии не более полукилометра, дальше огибая выступающий березовый лесок, резко уходило направо. Именно оттуда должны явиться спасители Давида.
От резкого паровозного гудка член Ордена Парящего Орла нервно вздрогнул, зашелестели рельсы, вселяя в его хаотично стучащее сердце надежду. Паровоз Су 210-68, он же «сушка», выплыл из-за поворота и слегка притормаживая, стал приближаться к полустанку. В ту же секунду в лесу напротив стали вспыхивать огни фонарей раздаваться отрывистые мужские голоса. Сотрудники НКГБ приближались, еще немного и они доберутся до насыпи. Но судьба, по всей видимости, решила, что Кириллу хватит на сегодня испытаний. Прежде, чем он был замечен, паровоз поравнялся с полустанком, заслонив испуганного отца, державшего своего сына на трясущихся руках, от его врагов.
Приоткрыв дверь паровоза, высунулся огромный русый бородач, с рванным шрамом через всю правую щеку. Молча, не делая никаких приветственных жестов, он протянул руки. Кирилл Толстых в последний раз посмотрел на своего сына. Трехлетний Давид по-прежнему спокойно спал, находясь в гипнотическом сне. Его тихое, ровное дыхание было не слышно из-за шипения и скрежета, издаваемых паровозом. В глазах отца сменяя друг друга отразились: нежность, горечь от утраты и наконец, решимость. Он протянул мальчика Антону, своему соратнику и помощнику, пусть и не состоявшему в Ордене. Приняв ценный груз, тот также молча скрылся в кабине машиниста и почти остановившийся паровоз, начал свой разгон.
Отъехав, паровоз открыл Кириллу нелицеприятную картину – бойцы Комитета взбирались на насыпь. Некоторые из них остановились в нерешительности и недоуменными взглядами, провожали отходящий паровоз.
Оценив обстановку, Толстых сделал резкий выдох и достал из внутреннего кармана куртки пистолет МСМ1. Не целясь, он открыл огонь в сторону преследователей. Кирилл никогда не был хорошим стрелком, да и поразить кого-либо из противников не входило в его планы. Главное что он добился своего – кое-как залегшие враги открыли ответный огонь. Не менее десятка пуль впилось в тело неумелого стрелка и его опрокинуло на спину. Сознание быстро угасало, где-то не его краю, сквозь неясный гул раздался крик:
– Отставить! Не стрелять! Вы что натворили, уроды!
Кирилл улыбнулся – он все сделал как надо. Перед тем как жизнь покинула его тело, в голове пронеслась последняя мысль:
–Пускай Давиду в жизни повезет больше чем нам с Лизой. Пусть он проживет спокойную жизнь, без того количества зла и смертей, которые видели мы. Удачи тебе сынок!
1