В это же время на нижнем Рейне девятилетний Николаус (очевидно наставляемый отцом) проповедовал то же самое, что и француз Стефан. Точно так же вверх по Рейну за ним последовали тысячи. Примерно 20 000 мальчиков и девочек повел он через Альпы, чтобы привести их «в Иерусалим по морю аки посуху». Но и эти охваченные массовым экстазом дети, порученные заботам неряшливого сброда, не дали себя остановить ни предостережениями, ни запретами советников и епископов. Во время перехода через Альпы тысячи из них стали добычей торговцев невольниками, разбойников, болезней или голода, тысячи достигли в конце концов порта крестоносцев Бриндизи в южной Италии, где епископ окончательно запретил им продолжать путешествие. Часть вернувшихся захотела, чтобы Папа освободил их от обета в Риме, но тот дал лишь отсрочку. Лишь немногие – с подорванным физическим и моральным здоровьем – вновь увидели родину.
Несмотря на этот печальный опыт, вера в то, что Святую Землю могут освободить только невинные дети, а не погрязшие в грехах взрослые, была жива в широкий слоях населения еще долгое время. Именно этим можно объяснить тот экстатический восторг, с которым встречали «дитя Апулии», «наше дитя» или просто «дитя». То, что этому «младенцу» было уже 18 лет, абсолютно не мешало фанатикам. Фридрих отлично понимал, что подобные религиозные настроения можно использовать в политический целях. Пока Гвельф официально еще был императором, Штауфен не мог покинуть Германию без серьезных мер предосторожности. Кроме того, он был еще слишком зависим от расположения Папы, чтобы уже сейчас выступить во главе крестоносцев. Чтобы дать Иннокентию III, своему «защитнику и благодетелю», после его неудачного опыта с Оттоном, еще больше гарантий своей преданности, чем то обещали составленные еще перед отъездом в Германию грамоты, 12 июля 1213 года, Фридрих, в присутствии и с согласия многих имперских князей, подписал в Эгере так называемую Эгерскую Золотую Буллу. Этим были торжественно признаны права Папы на земли в центральной Италии – ворота на Сицилию. Кроме того, ему было отдано императорское право инвеституры епископов, столь трудно отвоеванное благодаря компромиссу в Вормсе в 1122 году. Фридрих также уверил Папу в своем содействии в борьбе с еретиками. Необходимо было заново подтвердить, что Сицилия никогда не объединится с империей. Главенство Папы, утвержденное в свое время императором Оттоном в том же объеме, казалось теперь закрепленным навеки. Чтобы еще больше уверить в этом понтифика, все князья вместе и по отдельности должны были засвидетельствовать его привилегии еще раз.
При таком развитии дел в империи у Оттона не было никаких шансов на успех внутри страны. Поэтому Гвельф вместе с английским королем Иоганном Безземельным решился нанести удар по Франции, надеясь обратить военное счастье себе на пользу. Решительная победа англо-гвельфского альянса над Филиппом Августом, который прогнал англичан в 1206 году с восточно-французских «наследных земель» Иоганна, действительного могла серьезнейшим образом пошатнуть позиции Фридриха в южной Германии. Будущее империи зависело от исхода английской
войны-«мести» на французской территории. Ничто не могло более ясно отразить закат германской империи со времени смерти императора Генриха VI.
Весной 1214 года император Оттон с союзниками из Фландрии, Брабанта, Геннегау и Голландии вторгся в северную Францию. В то же время английский король с большим войском сошел на берег в Ла-Рошель и Филипп Август очутился в очень опасном положении. Фридрих с южно-немецким войском, мобилизованным к Пасхе, совершил напрасную отвлекающую атаку на нижний Рейн, которой он надеялся захватить Оттона врасплох. Наконец войско Фридриха отправилось за Гвельфом, но решающая битва состоялась уже слишком поздно. Наследник французского трона Людовик победил англичан в графстве Пуату (Оттон получил его от Ричарда Львиное Сердце и присоединил название к своему имени), а 27 июля 1214 года Филипп Август, чье рыцарское войско было увеличено за счет северно-французских резервов, уничтожил армию императора Оттона IV при Бувинэ (на юго-восток от Лилля).