— Держите меня в курсе событий.
— Да, Государь! Так же поступили доклады о результатах ночной спецоперации ССО против внутренних батарей, находящихся непосредственно на берегах Проливов. По имеющимся на данный момент сведениям, полученным в ходе воздушной разведки, условленные кресты были замечены невдалеке от батарей Румели-Кавак, Мавро-Молу, Сари-Таш и Анатоли-Кавак, что свидетельствует о том, что замки и прицелы с орудий этих фортов удалось снять, а сами орудия, согласно задаче, были забиты песком и камнями.
— А по другим батареям?
— К сожалению, Государь, у других батарей Проливов условных крестов обнаружено не было. Можно предположить, что не всем отрядам ССО удалось справиться с поставленной задачей. Впрочем, пока всей картины у нас нет. Согласно плана операции, батареи, не помеченные крестом, были указаны, как приоритетные для нанесения бомбовых ударов.
Усмехаюсь устало:
— Что ж, раз креста не них нет, придется поставить на них крест.
ЧЕРНОЕ МОРЕ. ГДЕ-ТО ЗАПАДНЕЕ БОСФОРА. 6 (19) августа 1917 года.
Воздушная армада шла высоко над линией берега. Галанчикова бросила взгляд на молчаливую подругу.
— Говорят, что баронесса де Боде погибла?
Княгиня Долгорукова кивнула.
— Да. «Ястреб» сбили ночью над Стенией. Вряд ли кто выжил. Жаль Софу.
— Жаль. Вечная память всем погибшим. Женщины несут тяготы войны наравне с мужчинами.
— Да, только нас пока так мало.
— Ничего, говорят, что в авиашколах сейчас много барышень.
Княгиня криво улыбнулась.
— Еще бы, чуть ли каждый наш вылет во всех газетах смакуется. Увидишь, что они еще из гибели Софы сделают.
— Ну, что делать, подруга. Это война. И войну выигрывают не только на полях сражений. Мы — солдаты и знали куда шли. Лично я согласна послужить Отечеству и после своей гибели, если уж Господь так рассудит. К тому же, вот увидишь, сколько женщин придет в авиацию после сообщений о подвиге Софы. И не только в авиацию. Так что…
Долгорукова вздохнула.
— Согласна.
Они помолчали.
Это был уже их второй вылет за сегодня. С утра их дивизия уже разбомбила османские позиции на подступах к Игнеаде, а теперь они шли вдоль побережья, методично бомбя турецкие форты, прикрывающие подходы к побережью со стороны Черного моря.
Большая часть османских укреплений была рассчитана на бой с морскими целями и либо не имела противоаэропланной защиты или орудий и пулеметов в них было так мало, что они не могли ничего противопоставить полусотне тяжелых бомбардировщиков, которые швыряли им на головы пятнадцатипудовые бомбы. К тому же, многие крупнокалиберные морские орудия турок прикрывались лишь земляным или, в лучшем случае, каменным бруствером, и фактически стояли под открытым небом.
Впрочем, и современные артиллерийские башни часто не выдерживали прямого попадания тяжелой бомбы, а хотя бы одна из десятков бомб да попадала. Так что форты выводились из строя один за одним.
— Вижу цель. Приготовиться к бомбометанию.
— Есть, приготовиться к бомбометанию!
— Товсь! Сброс!
Княгиня Долгорукова потянула рычаг и шесть «подарков» устремились вниз, неся на головы противника по 250 килограмм смерти.
РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕГРАФНОЕ АГЕНТСТВО (РОСТА). 6 (19) августа 1917 года.
ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ повелел начать Босфорскую операцию. В связи с началом генерального сражения, ГОСУДАРЬ ВЫСОЧАЙШЕ ПОВЕЛЕЛ даровать Южному фронту Русской ИМПЕРАТОРСКОЙ армии наименование Царьградский фронт.
Все воины нашей доблестной армии полны решимости овладеть Черноморскими Проливами и исполнить многовековую мечту — вновь водрузить крест над Святой Софией.
КРЫМ. ДВОРЕЦ МЕЛЛАС. ИМПЕРАТОРСКИЙ КОМАНДНЫЙ ПУНКТ. 6 (19) августа 1917 года.
— По полученным средствами объективного контроля данным, результатом ночного бомбового удара стало потопление германского крейсера «Бреслау» и турецкого «Хамидие», а также нескольких кораблей поменьше. Из донесений пока нельзя понять, затонули ли указанные корабли в результате непосредственно самой бомбардировки с дирижаблей или это случилось позднее, однако на момент утреннего облета на плаву оставался лишь крейсер «Гебен», имевший явные повреждения и, вероятно, потерявший ход. Командование операции приняло решение потопить крейсер, дабы не дать возможность немцам его уничтожить взрывом.