— Ты хотел бы снова увидеть звезды? — вдруг спросила девушка. Легла рядом с Чарли, и мечтательно уставилась в серую высь. Где-то там, за непроницаемой пеленой смога, пряталось тусклое размытое пятнышко малой луны. — Я была совсем маленькой, когда включили карантинное поле. Почти не помню, какое небо было по ночам. Красивое, наверное…
— Красивое, — вздохнул парень. — Только поле вовсе не карантинное, а защитное. Какая же ты упрямая. Настоящая Масяндра.
— Не спорь со мной! — Пулес вскочила. Ее смуглое лицо, слишком светлое для коренного жителя Эбена, исказилось досадной гримасой. — Тебе же мозги запудрили, Чарли. Нас заключили в клетку, как неугомонных цепных псов. Неужели не ясно? Предал нас император! Ради союза с чужими предал!
— Так, так, — раздался рядом тихий, но в то же время проникновенный голос. — Кто тут императора всуе поминает? Ага, старший кадет Руэло и трудновоспитуемая Марнелли. Сладкая парочка.
В нескольких шагах от диффузора вентиляционной шахты стоял невысокого роста, сутулый старик с наголо выбритой головой. Мышиного цвета свободный костюм висел на нем мешком, скрывая истинные очертания фигуры. В руке старик сжимал тонкий, сверкающий хромом жезл.
— Наставник Райб, — Чарли вскочил как ужаленный. Поспешно склонил голову в знак почтения. Пулес осталась стоять безучастной. — Мы просто разговаривали. Не заметили, как вы подошли.
— Если бы заметили, то утром получили бы зачет по спец подготовке, — с серьезным видом произнес Наставник. — А так как этого не произошло, извольте разбежаться по своим комнатам. Живо!
Наставник Райб рявкнул так мощно, что Чарли непроизвольно втянул голову в плечи. Взяв Пулес за руку, потянул ее к распахнутой настежь двери аварийного выхода.
— Старый пердун, — буркнула Пулес, но Чарли сразу же прикрыл ей рот ладонью.
— Кадет Руэло, — неожиданно обратился к парню Наставник. Чарли остановился, медленно поворачиваясь. — Вы не забыли, что у вас завтра первый Контакт?
— Нет, Наставник, — голос Чарли дрогнул. Мир вдруг стал тяжелым, лег на плечи свинцовой тяжестью, потянул вниз, к грязной пыльной земле. Как вообще о таком важном событии можно забыть? Он не забыл… Он помнил, не мог спать, и именно поэтому был с Пулес здесь, на крыше, в их собственном мире грез. Искал успокоения и защиты. И ему почему-то казалось, что эта встреча была последней.
— Да вдохнет в тебя Господь частицу Гнева своего, — проговорил Наставник, указывая на Чарли жезлом. — Да будет крепко тело твое перед врагом человеческим, а движения в бою стремительны и смертоносны. Иди спать, Чарли. Светлого тебе Завтра.
Чарли на миг показалось, что с кончика жезла сорвалось что-то неуловимое, словно порыв горячего ветра. Ударило его в грудь, и разлилось по телу теплой волной. Хотя Наставник Райб и походил на доброго чародея из почти забытых детских сказок, никакого волшебства не могло быть. Это была всего лишь иллюзия, порождение фантазии. Тем более, Наставник перешел на «ты», а это означало лишь одно — он искренне верил в своего ученика. После такого уже нельзя допускать глупых и нелепых ошибок. На кону поставлена честь Наставника и жизнь кадета. Не больше не меньше.
— А вам, трудновоспитуемая Марнелли, я бы порекомендовал больше времени уделять теоретической стороне учебы, — строго произнес вдогонку девушке Наставник. — Не игнорируйте мои слова. Я к вам обращаюсь, Пулес! Пулес! Дурная девка! Я с тобой говорю! Куда пошла?!
— Отстань, дед! — девушка обернулась, махнула рукой. — Надоели твои нравоучения. Тебе этих оболтусов не хватает? — Пулес легонько толкнула Чарли в бок локтем. — Он же дрожит при твоем появлении. Они все дрожат и преклоняются. Ты и из родной внучки хочешь послушную куклу сделать? Как пытался сломать волю своего сына?
— Пулес! — рявкнул Наставник Райб. Чарли инстинктивно пригнулся.
— Ну, что Пулес? Я уже пятнадцать лет как Пулес. И я имею право жить так, как хочу. Ясно?!
Девушка втолкнула Чарли в узкий дверной проем, и они стали медленно спускаться по крутой металлической лестнице.
Большой круглый зал, стены и потолок которого светятся мягким белым светом. Чарли стоит посредине, на стартовой отметке. Его трясет и лихорадит, но это не страх. Это азарт охотника. Впрочем, он еще даже не знает, кто будет его жертвой. Да и какая разница. Чарли обучен тысячам способов, чтобы причинить противнику нестерпимую боль или просто моментально убить. Все зависит от ситуации, все зависит от его настроя. Сейчас Чарли может позволить себе немного поиграть. Совсем чуть-чуть, самую малость.