Командир ждал. В одной руке у него был зажат плазменный огнемет, другой он теребил поводок марионетки. Оставшаяся яхианка присела у стены метрах в пятнадцати перед ним, гладиатор занял позицию у него за спиной в дверях пустого склада.
— У нас есть немного времени, чтобы поговорить с глазу на глаз, — заметил поддельный Юбере. — Может, ты все-таки скажешь, что со мной делал генш? Публий не упоминал, что я нуждаюсь в дополнительных модификациях.
— Видимо, Публий рассказывает тебе далеко не все.
— Разумеется. Но тем не менее странно. Ты уверен, что это не твоя идея?
— А хоть бы и так — неужели ты думаешь, что я расскажу тебе правду?
На миг лицо двойника исказилось.
— Меня опасно даже в шутку дразнить подобными вещами, — произнес фальшивый пират таким диким и мрачным голосом, что, казалось, его устами внезапно заговорил кто-то другой.
Руиз окинул собеседника внимательным взглядом. Что же он такое? Не был ли дубликат, а следовательно, и сам Юбере, куда менее спокойным персонажем, нежели Публий пытался его убедить?
— Извини, — сказал Руиз, — разумеется, я действовал согласно указаниям Публия. Куда мне тягаться с таким могучим монстром, как он? У кого, интересно, хватило бы на это храбрости? Или глупости.
Лицо двойника снова приобрело дружелюбно-отсутствующее выражение.
— Ну, если ты так говоришь… Ладно, тогда другой вопрос. Почему ты все время держишь меня на поводке? Ты же знаешь, что я не посмею нарушить инструкции Публия.
— Мне так спокойнее, — ответил Руиз. — И потом уже ясно, что инструкции у нас с тобой разные.
Через полчаса Руиз услышал в коммуникаторе шепот Олбани:
— Идите сюда.
Они в два счета добрались до него, он был один.
— Я оставил прочих наблюдать за развитием событий. — Голос техника звучал как-то надтреснуто. — Нам обязательно делать это, босс?
Руиз кивнул.
— Что вы обнаружили?
— Нечто загадочное. Что там у тебя с геншами? Ты прямо из кожи вон лезешь, чтобы поближе с ними познакомиться.
Руиз заметил, что по мере того, как они с Евфратом продвигаются вперед, вонь действительно усиливается.
— Не твоя печаль, Олбани, — огрызнулся он. — Что ты там нашел?
Техник вздохнул:
— Ладно, не обращай на меня внимания, мне, в сущности, плевать. А наткнулись мы на здоровенную дыру в теле небоскреба. Туннель в нее и упирается. Не знаю, в результате какого катаклизма эта дыра возникла, но она словно проела здание насквозь. В поперечнике проклятая дырка порядка ста пятидесяти метров, более-менее цилиндрической формы. Над нашим туннелем и под ним сотни точно таких же коридоров. По стенам шахты, минуя проходы, спиралью идут рельсы. Полагаю, это более позднее архитектурное добавление. Если верить радару, вверх дыра уходит где-то на полкилометра, но вниз она простирается гораздо дальше — километра на три. И вот что я тебе скажу: воняет оттуда, как будто на дне ее собрались все генши вселенной.
— А что засек твой радар? Олбани покачал головой:
— Понятия не имею. Стоило нам подобраться поближе, как все прекратилось. Я думаю, это был поезд или что-то в этом роде: спускался или поднимался.
— А что приборы обнаружения?
— Хаксли говорит, все чисто. Он понимает в этом? Руиз не обратил внимания на его вопрос. В данных Публия никакая дыра не фигурировала. Видимо, и у него информация была неполной. Командиру маленького отряда оставалось только уповать на то, что навигационный зонд окажется не совсем бесполезным. Руиз обернулся к двойнику:
— Что это такое?
Тот покачал головой. Впрочем, вполне дружелюбно.
— Наверное, я просто забыл. Странно, что в собственном доме меня удивляет такая существенная деталь. — Он казался по-настоящему сбитым с толку, но только на мгновение.
— Мы можем попасть на железную дорогу? — спросил Руиз.
— Она идет в двадцати метрах под нашим туннелем, потом поднимается по спирали и проходит уже на шестьдесят, метров выше уровня коридора, — ответил Олбани. — Даты сам увидишь. Мы уже почти пришли. От дыры исходит слабый рассеянный свет, так что фонарь можно выключить.
Как только Руиз погасил лампу, он заметил в конце туннеля мягкое красноватое свечение. В горле у него встал комок, лоб покрылся потом.
— Да-а-а, — протянул Олбани.
Именно такое освещение предпочитали генши. Те самые существа, которые установили в мозгу Руиза смертную сеть и императив Лиги. Он почувствовал неуловимое напряжение в голове, словно призраки этих конструкций до сих пор присутствовали в его сознании. Бывшего агента охватила странная слабость, но он безжалостно подавил ее.
Они добрались до конца туннеля, где распластались на животе остальные. Киборг направил в яму кучу всяких зондов и анализаторов. Со стороны казалось, что он удит рыбу невидимой удочкой. Чоу отползла подальше от края и вжалась лицом в пол. Дурбан являл собой сжатую пружину разрушения, убийства и насилия, которая только ждала приказа, чтобы развернуться в стремительном броске. Когда Руиз подполз и улегся рядом, зверятник смерил его хищным взглядом.
— Прикрути-ка свой персональный чип, — приказал командир.
Дурбан ответил беззвучным ревом, лицо его исказила нечеловеческая гримаса, но он, все-таки протянул руку к затылку и уменьшил силу внушения.
«Зверятник может стать обузой», — подумал Руиз, заглядывая в дыру.
Казалось, сами стены источали этот тревожный красный свет. Незваный гость подивился прихоти Алонсо Юбере, который осветил свое жилище подобным образом. Судя по двойнику, хозяина крепости трудно было заподозрить в пристрастии к драматическим эффектам.
Железная дорога была одноколейной. Рельсы крепились к стене посредством скоб-костылей, металл блестел, как бывает только при частом использовании. Полотно казалось бесконечным, его легкие отблески терялись в темноте вверху и внизу.
Руиз подполз к краю, чтобы заглянуть поглубже. Дно скрывали клубы густого дыма или тумана. Они преломляли красный свет таким образом, что создавалось впечатление, будто из бездны таращится огромный багровый глаз.
— Что-то летит, — сказал киборг, поспешно убирая свои приборы.
Руиз поднял глаза. Крохотная точка приближалась. Вот она выросла до размеров маленькой фигурки. Падала она совершенно безжизненно, кувыркаясь, как тряпичная кукла. Секундой позже Руиз осознал, что это женщина. Лицо ее было скрыто длинными черными волосами, которые развевал встречный ветер. Она пролетела ближе к дальней стороне провала, и агент не успел как следует рассмотреть ее. Женщина беззвучно исчезла в красной пучине.
Руиз был потрясен до глубины души. Вопреки всякой логике, он был убежден, что только что видел, как навстречу смерти падала Низа. «Нет! Нет. Она в казармах, в безопасности». Он выругал себя за идиотизм. Во вселенной полно стройных черноволосых женщин. Глупо полагать, что именно эта, только что канувшая в бездну, была каким-то образом связана с ним, — тоже мне, солипсист выискался.
— Геншей кормят, — заметил Олбани.
— Понял, — откликнулся Руиз севшим голосом.
Генши были стервятниками, способными переварить продукты разложения почти любого вида жизни, основанного на углероде. Человеку и думать не хотелось, на что похоже дно этой страшной воронки. «Вот тебе и сказка с гоблинами, Низа», — подумал он, и почему-то именно эта мысль помогла ему справиться с ужасом и омерзением. Герой всегда спасает принцессу.
Киборг снова растянул сеть датчиков и спустил на рельсы сенсор. Он долго изучал поступающие данные, потом передал монитор Олбани, который подключил прибор к своей системе детекторов.
— Эй, — подал голос долговязый техник. — По-моему, кто-то медленно едет вниз.
Хаксли снова втянул свои зонды, остальные рассыпались в глубине туннеля, чтобы не оставлять слишком явный инфракрасный след своего пребывания около провала. Руиз отдал поводок двойника одной из яхианок. Теперь на краю дыры остались только он, Хаксли и Олбани.