Голос умирающей все слабел и слабел.
– Не покидай, не оставляй нас сиротами! – с громким рыданием воскликнул Меншиков, опускаясь на колени перед умирающей женой.
– Божья воля, Данилыч!.. Встань, детей береги… И вы, детки милые, отца берегите, почитайте… Господь вас не оставит… Прощайте… Молитесь!..
Замолкла навсегда бедная Дарья Михайловна. Кончина ее была тихая. Это произошло 10 мая 1728 года.
Меншиков своими руками сколотил из досок гроб для своей Дарьюшки, с которой прожил не один десяток лет душа в душу. Вместе с дочерьми и сыном он снес гроб в церковь, где старенький священник наскоро отпел рабу Божию новопреставленную Дарью.
На сельском погосте нашла себе вечное успокоение княгиня Дарья Михайловна Меншикова. В убожестве и нищете ей было суждено окончить свои дни.
Меншикова и его детей чуть не силой оттащили от дорогой их сердцу могилы.
После долгого и утомительного пути Меншиков с детьми прибыл в город Березов. С опальным вельможей было несколько слуг, которые и в изгнании решились не оставлять своего господина. Меншиков сам, своими руками построил для себя и для детей жилище и около своего домика небольшую деревянную церковку. Родом из крестьян, возведенный мощною рукою великого Петра на первую ступень в государстве, он в своем падении не упал духом, а с примерной твердостью переносил тяжелую опалу.
Часть вторая
Было летнее солнечное утро, тихое; в Новодевичьем монастыре благовестили к обедне.
К святым воротам монастыря подъехала щегольская карета с гербами, запряженная в четыре лошади, с двумя гайдуками в парадных ливреях; они быстро соскочили с запяток, отворили дверцу, и из нее выпорхнула богато одетая молоденькая, хорошенькая девушка.
Старушка-монахиня, сидевшая в святых воротах, встала и, низко поклонившись приехавшей, проговорила:
– С миром взыди в обитель нашу.
– Можно ли мне видеть царицу-матушку? – спросила у монахини приехавшая девушка.
– Пообождать тебе, госпожа милостивая, придется… государыня-матушка только что изволила в церковь пройти к обедне.
– Что же, я подожду… сама пойду в церковь.
– Рано еще, госпожа, только к часам ударили. Погуляй по монастырю, а то в наш садочек пройди. Тихо у нас, хорошо! А дозволь спросить, госпожа, кто ты будешь? – с любопытством посматривая на красивую молодую девушку, спросила монахиня.
– Шереметева я, Наталья Борисовна.
– Не дочка ли будешь покойному графу Борису Петровичу Шереметеву?
– Да… я – его дочь, – скромно ответила Наталья Борисовна.
– Голубушка, графинюшка!.. Наконец Господь мне радость послал тебя увидеть!.. Ведь твой покойный родитель благодетелем нашим был. Вишь, крепостная я его была, а граф на волю весь наш дом отпустил… И знаешь ли за что? Твой батюшка поохотиться поехал в лес, а мой большак брат Семен в дворовых охотниках служил. Вот на охоте большой медведь и подмял под себя твоего батюшку, а Семен вовремя успел и пристрелил медведя. Вот покойный граф за это и на волю отпустил.
– Батюшка-покойник правильно поступил: за большую услугу и награда большая. А скажи, матушка, как звать тебя, – спросила у монахини графиня Наталья Борисовна, – да мне свою келейку укажи: я от матушки-царицы и к тебе зайду.
– Под колокольней моя келейка… Зайди, графинюшка, осчастливь меня. А зовут меня Гликерией. Да глянь-ка, глянь, графинюшка: кажись, царицу-то ведут из церкви… так и есть! – поспешно проговорила Гликерия, показывая на столпившийся около церковной паперти народ.
С паперти сходила вдова-царица Евдокия Федоровна, из рода Лопухиных, против воли постриженная в монахини по приказу императора Петра Великого. Ее с почетом вели монахини.
– Что-то государыня-матушка рано из церкви вышла, видно, ей непоздоровилось, – тихо проговорила монахиня Гликерия.
– Я вот сейчас подойду к царице-матушке, – проговорила графиня Шереметева, а затем торопливо пошла навстречу царице и при ее приближении поклонилась ей до земли. – Благослови, государыня-матушка!
– Бог благословит. Встань!.. Пред единым Богом преклоняйся, – властным голосом проговорила бывшая супруга великого Петра.
– В обитель, царица-матушка, я нарочно приехала, чтобы повидать и поклониться твоему величию.
– Какое может быть величие инокини? Чья ты? Как звать тебя?