– Нехорошее с ним случилось, Маруся. В острог посадили твоего жениха…
– В острог? Господи! Да за что же, за что?
– Ни за что ни про что верховники велели посадить его. – И князь Иван в коротких словах объяснил, как Левушку привезли из Митавы в Москву и посадили в тюрьму.
Маруся, выслушав этот рассказ, залилась слезами, а Марина с глубоким вздохом проговорила:
– Невинного человека в острог! Где же правда?
– Вот и ищи правду-то. Ее теперь и днем с огнем не отыщешь, – промолвил князь Иван.
– Князь Иван Алексеевич, что же ты не выручишь своего приятеля? – сквозь слезы проговорила Маруся.
– И выручил бы, да не прежнее время! Теперь, того гляди, и сам я попаду в острог, – печально ответил ей молодой князь, предчувствовавший свою беду.
И вот они трое стали совещаться, как помочь Левушке, из беды его выручить. Долго они совещались и на том порешили, что надо подкупить сторожа, который носит заключенному еду и питье.
Приступить к выполнению задуманного взялась Марина.
– Давай сторожу, сколько он запросит, денег я тебе дам, – произнес князь Иван. – Не жалей их, только Левушку из беды выручи.
– Спасибо, князь, большое тебе спасибо, – промолвила старуха, низко поклонившись Ивану Долгорукову.
– И от меня, князь Иван Алексеевич, спасибо! – тихо проговорила красавица Маруся.
Князь Иван дал Марине на расходы много денег, обещал еще привезти и, ласково простившись, уехал.
На другой день Марина, взяв порядочную сумму денег, отправилась к острогу, и с помощью подкупа ей довольно скоро удалось проникнуть на его двор. Она узнала, в какой камере содержится Левушка Храпунов, у кого находятся ключи от нее и кто носит еду и питье.
Выяснилось, что эти обязанности лежали на старике, отставном солдате Никите. Он был очень беден да к тому же имел в деревне семью, которой был кормильцем.
Марина, несмотря на свою старость, была очень хитра и проницательна. Ей не составило больших трудов заговорить с угрюмым Никитой и скоро перетянуть его на свою сторону. Несколько золотых монет заставили его изменить своему долгу и забыть служебную обязанность. В конце концов Марина смело заявила:
– Так, значит, завтра вечером я приду на двор острога, а уж ты сам постарайся устроить все как надо.
Поговорив еще несколько, Марина и сторож расстались. Никита в задаток получил малую толику денег, купил на них вина, угостил товарищей и сам наугощался.
На следующий день, когда стало смеркаться, Марина опять появилась на дворе острога с небольшим узелком в руках. Никита встретил ее такими словами:
– Что рано пришла? Лучше делать все, когда совсем стемнеет. На такое дело с опаской идти надо!..
– Да чего тебе-то бояться?
– Как чего? Да ведь я-то в ответственность большую попаду… Узнают, что я колодника выпустил, до смерти меня забьют.
– А ты беги, – посоветовала Марина.
– И то бежать придется куда глаза глядят.
– Что же, с деньгами, Никитушка, и в бегах жить неплохо! Ты вот что, Никитушка: много-то не раздумывай, а бери деньги да помалкивай, – проговорила Марина, подавая Никите горсть серебряных и золотых монет.
– Все ли тут? – спросил сторож, принимая деньги.
– Все, по уговору… без обмана!
– Зачем обманывать? Обманывать – грех, да к тому же этими деньгами не один я попользуюсь: придется кой с кем и поделиться. Ну, да раз я слово дал, так все устрою. Вот как начальство ужинать сядет, а потом скоро и спать поляжет, так ты и иди безбоязненно, ведь солдаты-то, что у ворот на часах стоят, на нашей стороне, подкуплены.
И действительно, через несколько времени Храпунов, дошедший почти до полного отчаяния, вдруг услыхал, как загремел замок и дверь к нему в тюрьму отворилась; тотчас же вошла какая-то закутанная женщина; дверь за нею опять быстро затворилась.
– Здорово живешь, барин! – проговорил ласковый и знакомый ему голос.
– Кто ты? – замирающим голосом спросил Левушка.
– Иль не узнал, барин? Ну, так смотри! – И Марина, быстро выбив огонь, зажгла тоненькую восковую свечку.
– Маринушка, ты? – радостно воскликнул Храпунов.
– Я, барин, я! Я пришла выручить тебя из неволи. Одевай скорее этот сарафан, укутай голову платком и пойдем! – И Марина подала Храпунову названные вещи.
Левушка беспрекословно надел на себя сарафан и закутал голову платком.
– В таком наряде, барин, тебя никто не узнает. Пойдем! Иди за мною смело.
Марина и Храпунов тихо вышли из камеры и, никем не остановленные, прошли длинный и узкий коридор, после чего очутились на дворе острога. Смелой поступью подошли они к воротам; у затворенной калитки стояли двое часовых.