– Получается, они не захотели на свободу, потому что находятся на службе и уже, типа, свободные?
– Затрудняюсь ответить. Информации нет. Что-то поймём завтра, что-то и сейчас ясно станет. Давай уже, приступай к опросу. И предложи наконец, девушкам присесть.
Я улыбнулся девушкам.
– Да вы садитесь. Вон кресла. Поговорим? А-то вчера я был не в настроении, а сегодня и тема для разговора появилась.
Подождав, когда девушки устроят в удобных креслах свои упругие спортивные попки, начал:
– Мне всё-таки непонятно, почему вы ответили отказом на моё предложение о свободе. Вы ведь все отказались?
Обе просто кивнули.
– Тогда, вопрос. Сначала к тебе, Эда. Так почему, всё-таки?? Ведь о свободе все мечтают!
Девушка очень эротично язычком провела по пухленьким губкам. Откинула, упавший на глаза локон себе за спину. Улыбнулась и нежным голоском, нисколько не похожим на тот, которым, буквально пару минут назад чётко докладывала свои анкетные данные, произнесла:
– Не стану говорить за других, у них, господин, своя голова есть, но такая, как я, в нашей Империи на свободе времени много не проведёт! Обязательно найдётся тот, кто захочет прибрать к рукам такое богатство. – она слегка провела обеими ладонями себе по грудям и животу. Меня ощутимо тряхнуло внизу живота. Зараза! – В этом и вся суть моего ответа. Менять господина таким экстравагантным путём? Нет уж, увольте! Ещё неизвестно, где в итоге окажешься! Наша полиция к бывшим невольникам очень плохо относится. Равноценными гражданами Империи их не считает. Отсюда и выводы. Смысл кидаться из стороны в сторону, когда меня всё устраивает здесь. Придёт время, господин мной натешится, насытится, и чтобы бескровно избавиться, с возможностью использования иногда под настроение в естественных надобностях, выдаст замуж. К этому времени я успею накопить достаточную сумму денег, чтобы начать новую жизнь и родить ребёнка. Меня родители продали в младенчестве и я им благодарна! Вы посмотрите, как живут эти, так называемые СВОБОДНЫЕ в районах, где обитает нищета. Так я такой жизни ни себе, ни своим детям не хочу. Да вы ведь и сами Свалку прошли, господин. И вот ответьте, те свободные люди, что там обитают, они как, счастливы оттого, что у них ТАКАЯ свобода?
Я молча рассматривал раскрасневшееся личико своего живого подарка. А хороша же, зараза!!!
– Ну, вот! Хоть какая-то эмоция появилась на лице у девушки. А ведь она говорит то, что думает! Мы с тобой, в своих суждениях, от причины не так уж далеко и ушли, – Жорик, как всегда, успел вставить свои комментарии, а я сидел и думал, как же хорошо, что я успел ногу на ногу закинуть. Девушка раскраснелась, распалилась за время своего монолога, и стала и вовсе прекрасна.
Подарочек, значит, а ведь и правда перед таким подарком сложно устоять, если вообще возможно.
Но мысли мои опять не туда свернули. Получается и правда, мы с Жорой угадали причину отказа, но отвечать на заданный вопрос нужно и мне.
– Не знаю я, что такое рабство. На Свалке люди знают и понимают только такую жизнь, какая у них есть, и ею дорожат. Ими никто не управляет ими никто не командует, но, в свою очередь, и не заботится. Не берусь их судить, далеко не все из них хорошие люди, да и живут они и правда небогато. У них свои понятия о свободе, о добре и зле, они другие. Я же хотел просто сделать вам приятное.
– И снять за нас ответственность с себя, – мило так улыбнувшись, закончила за меня мою мысль Биля.
Я посмотрел на неё внимательно. Вот же, курва! – подумал я под заразительный смех Жоры у меня в голове.
– А вот теперь, босс, тебя точно уели!
Провоцируют. Причём оба! Но первого не достать, а вот её…
Перебить хозяина, это немыслимо, но ведь уже готова понести наказание.
Погоди-погоди, и до наказания дойдём, а пока…
– Ты сказала совсем не то, что я хотел. – добавив в голос металла сказал я – Но раз набралась смелости и перебиваешь господина, то давай, прошу, теперь ты выскажи своё мнение, по поводу вашего отказа от свободы.
Биля внимательно посмотрела на меня, задержав свой взор на моей голой груди. Увы, я пока мальчик, но всё-таки телом уже напоминаю молодого накаченного парня.
– Я соглашусь с подругой, господин. Можно уйти на свободу, но под чьё-то сильное, надёжное крыло. Если нас не устраивала бы здесь жизнь, условия были бы невыносимыми, издевались бы над нами хозяева, тогда да, безусловно все бы воспользовались вашим предложением, а так. Зачем менять устроенную жизнь, сытую и тихую, на неизвестность, лишения и голод? Мне это не надо, и я тоже хочу детей! И если моим господином будете так же оставаться вы, то и детей своих я передам вам или вашим потомкам. Сыновья мои будут бойцами, дочери скрашивать ваш досуг и защищать тело своего господина. Разве это плохо? Я думаю, это намного лучше, чем влачить жалкое существование где-нибудь на задворках Империи, но считать себя отчего-то СВОБОДНЫМ. Не может быть в стране свободы, когда есть в ней ГОСПОДА. Меня всё устраивает, кроме одного.