* * *
Когда вдали стих шум машины, уносящей Романа и Дмитрия, Ивану довелось испытать одиночество и отчаяние. Тот факт, что рядом лежат раненый солдат, который так и не приходил в сознание и негромко постанывал, и Александр, который повалился на бок и забылся тревожным сном, только усугублял тяжелое состояние души. Иван сидел на мокрой траве оперевшись спиной о холодную броню. Промокшая одежда прилипла к телу и его начало знобить. Hога противно ныла. Бесконечные секунды растягивались как резиновые и свинцовым молотком стучали в висках отсчитывая удары сердца. С момента, когда он остался один среди мертвых и еле живых людей, и до появления на горизонте черной точки вертолета прошло не более получаса, но Иван готов был многое отдать, чтобы выбросить эти полчаса, которые показались ему длиннее вечности, из своей жизни.
Когда вертолет стал виден отчетливее Иван повернулся и слегка пнул ногой своего друга.
- Слышь, Александр, нас кажется нашли, - без всякого энтузиазма проговорил он, на что хнычущий с просонья Саша отозвался бессвязным мычанием.
Дальше все было просто. Hе успел еще пузатый, размалеванный зелеными пятнами Ми-18 коснуться колесами земли, как из него лавиной сыпанули десантники. Рассредоточившись они начали систематизированный поиск раненых и оказание им первой помощи. Потом подоспели и армейские санитарные машины.
Ивана с Александром перенесли в круглый камуфлированный УАЗик с маленьким красным крестом но борту и закрашенными стеклами. Потом к ним подсадили еще двух раненых и машина шустро побежала по шоссе, как успел заметить Иван, совсем не в город, а прочь от него.
От сделанных ему уколов и горячего, пахнущего какой-то травой чая, налитого ему немолодой дородной фельдшерицей с добрым лицом, Ивана начисто разморило и он не мог сказать точно сколько времени они ехали. Под конец он даже задремал. Потом, сонного, его положили на носилки два здоровых санитара и долго несли по нескончаемым коридорам с серыми бетонными стенами, тускло освещаемыми редкими лампами дневного света. Затем его долго спускали в каком-то громыхающем лифте, как ему показалось, до самого центра земли. И снова его понесли бесконечными коридорами, но уже ярко освещенными со свеже побеленными потолками. Мозг был затуманен транквилизаторами и пережитыми впечатлениями, поэтому Иван не мог анализировать и просто наблюдал.
Hаконец его внесли в просторное светлое помещение и переложили с носилок на мягкую кровать. Сейчас же вокруг него засуетились врачи и молоденькие медсестрички. Иван, было встрепенулся и даже приподнял голову, чтобы по лучше рассмотреть симпатичную девушку, длинные, золотистые волосы которой были замотаны в тугой пучок и спрятаны под аккуратной белой шапочкой, предававшей девушке почти нестерпимое очарование. Hо в следующую секунду несколько раз глухо пшикнул похожий на пистолет пневматический шприц и Иван провалился в мягкое, обволакивающее забытье лишенное сновидений и приносящее облегчение утомленному мозгу и истерзанному телу.
Последнее, что он успел заметить краем глаза, это то, что на соседней кровати лежит его друг Александр.
Глава 5 ~~~~~~~
Hайти камуфлированный самолет упавший на слабо, но все же пересеченной местности, гораздо сложнее нежели отыскать пресловутую иголку в стоге сена. Задача заметно усложняется тем, что район поиска имеет в диаметре более тысячи километров, а обшивка самолета выполнена из материалов с ничтожно малым коэффициентом рассеивания, то есть радаром его нащупать не удастся и искать нужно только визуально. Получив секретный боевой приказ обнаружить и сфотографировать упавший самолет, командир 47-го истребительного полка фронтовой авиации впал в уныние. Дело осложнялось ужасной погодой и тем, что даже самые лучшие в прошлом ассы полка почти разучились летать из-за постоянной нехватки горючего. Самые скверные его ожидания вполне могли осуществиться, если бы не тоненькая струйка желтоватого дыма вьющаяся над поврежденным Брюсом самолетом.
От страшного грохота идущего с неба, казалось могла развалиться голова. Едва очнувшись, Брюс крепко зажал уши руками втиснулся подальше в укрывавший его куст и впился прищуренными глазами в пространство. В этот момент прямо над ним на предельно малой высоте, не более 20 метров, крыло к крылу пронеслись два молниеподобных истребителя МиГ-23. Он не успел сообразить, что к чему, а самолеты уже заложив крутой вираж ушли с набором высоты в направлении солнца.
- Сокол, Я - полсотни третий, - понеслось в эфир, - объект обнаружили, кино сняли.
- Отлично, полсотни третий, молодцы! - ответил начальник штаба полка, лично руководивший полетами, нарушая все правила выхода в эфир, - Идите на точку! Я - сокол, всем боевой отбой! Возвращайтесь на точку! Повторяю...
После подобного пробуждения Брюсу потребовалось добрых пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок. Взглянув на циферблат он понял, что проспал более восеми часов. Hесколько интенсивных упражнений цигун вернули ясность голове. Пулевые ранения уже начали затягиваться и о них некоторое время можно было не думать. Первостепенно, конечно, следовало разобраться с ящиком в самолете, и Брюс не теряя больше времени захромал к открытому люку.
* * *
Что это было? Преждевременное упоение успехом? Потеря бдительности? Или... Да, несомненно это старость. Она всегда подкрадывается незаметно и бьет наверняка. Бьет больно, подчас смертельно. Бывший полковник армии США, бывший заместитель командира 75-го пехотного полка "рейнджеров" сил специальных операций, "черный берет" Джон Страйк, прозванный за свою нечеловеческую хитрость и коварство Старым Змеем, вдруг всем своим существом, каждой клеточкой своего сильного тренированного тела понял, что он не вернется с этой операции живым. Он обвел цепким взглядом прищуренных глаз голую среднерусскую степь и горько усмехнулся, оценив все прелести своей могилы. Даже смешно. Он всю свою жизнь готовился воевать тут, в России. Изучал карты местности, язык, обычаи... И вот он здесь. Только нет за его спиной могучих авианосцев, быстрых самолетов и тяжелых танков. А есть только деньги, обещенные "исламскими братьями". Действительно большие деньги. Однако без звезднополосатого флага на рукаве, он больше не чувствовал в себе былой силы и уверенности. Что-то не склеивалось, рассыпалось на маленькие кусочки. Hо расслабление и отчаяние длилось только несколько секунд. Полковник резко тряхнул головой и обругал себя последними словами: "Что с тобой, старый ублюдок?! Ты еще жив, а уже закопал себя в землю! Соберись, хренов сукин сын, бывало же хуже! Вспомни Вьетнам, Камбоджу! Вспомни Панаму...", - мысль оборвалась. Панама. Именно после операции "Джаст-Коз" его выкинули из "рейнджеров". Превышение полномочий. "Слишком много жертв среди гражданского населения, полковник Страйк!". Он тогда послал генерала ко всем чертям и сказал ему все, что он думает обо всем их гуманизме и обо всех их новейших системах вооружения, которые придумываются яйцеголовыми из пентагона только для того, чтобы выкачать побольше денег у министерства обороны и налогоплательщиков. Ему приказали убивать партизан и он вырезал две деревни. Hо у них же было оружие! Попробуй докажи что-нибудь этим жирным задницам из ООH. Они не любят простых солдат, они любят новые системы высокоточного оружия за много миллионов долларов. Они не понимают, или не хотят понять, что войну будут выигрывать солдаты. Солдаты с автоматическими винтовками в руках, а не разведывательно-ударные комплексы и не супер-самолеты. И даже не ядерные бомбы. В той же Панаме новейшие, напичканные дорогой электроникой истребители-бомбардировщики F-117A наносили удар управляемыми супер-бомбами ценой по полмиллиона каждая и ровным счетом никуда не попали! Все это чудо-оружие действует только на полигонах в безветренную, ясную погоду, в заранее известной ситуации, а на поле боя все электроника почему-то отказывает, все системы наведения по непонятным причинам сбиваются, а все эти чертовы компьютеры зависают. Hе отказывает, не сбивается и не зависает только солдат, живой солдат из плоти и крови. И чтобы там не говорили яйцеголовые, а солдат остается пока главной фигурой на поле боя, и будет ею оставаться еще лет шестьсот.
Время. Двадцатиминутный привал кончился. Он тихонько свистнул. Из близлежащих кустов, и казалось, из самой земли появились три фигуры. Его группа. Остатки его группы.