Затем женщин разлучили и с помощью «мозгогруза» загнали в память Ольге кое-какие сведения о жизни графини. Так Ольге объяснили…
А потом она плохо себя почувствовала, и ее положили в госпиталь. Правда, лечилась она недолго. Сказали, что вырезали на спине опухоль, а такие операции, как известно, — штука несложная.
Когда она вышла из госпиталя, ей даже не позволили попрощаться с Ладой и Ларисой. Под конвоем (так это, кажется, называется?) привезли во дворец к Вершителю, и тот в очередной раз напомнил старшей сестре, что только от ее послушания зависит благополучие и сама жизнь младших.
Ей и в самом деле предстояло играть роль графини Шуваловой. Зачем — Бедросо не объяснил. Только снова и снова напоминал о неизбежной каре за непослушание. Потом дал ей зеркало, и она обнаружила, что и вправду выглядит теперь точь-в-точь как графиня Шувалова. Каким образом это мерканцам удалось сделать, ей не сказали. А она, разумеется, не спрашивала.
Потом Ольгу посадили в транссистемник и отвезли на Саммерсити. Там она прожила два месяца, до тех пор, пока на планете не появился его величество император Росский. Ну, а обо всем остальном вы, господа, и сами все знаете…
Цесаревна закончила свой рассказ и, достав из рукава носовой платок, принялась вытирать опухшее от слез лицо.
Железный Генерал несколько минут размышлял над услышанным. Осетр тоже помалкивал. У него были вопросы, но он не собирался лишать Деда инициативы в продолжении допроса.
— Ну хорошо, ваше высочество, — сказал наконец тот. — Ваш рассказ многое объясняет. Но далеко не все. И вам все-таки придется ответить на некоторые вопросы. Для начала скажите, пожалуйста… Как вы считаете, женщина, которую вам представили под именем княгини Шуваловой, и в самом деле является ею?
Осетр с трудом сдержал восклицание. На сей раз ему первому пришла в голову напрашивающаяся мысль, но он сам лишил себя права голоса.
Ольга потерла обеими руками виски, и у Осетра дало перебой сердце.
Так делала мама, когда задумывалась.
— Думаю, да. Правда, как это ни странно, прежде я ее никогда не видела. Однако слишком много подробностей она знала о жизни княгини Шуваловой.
— Может, ее, подобно вашему высочеству, тоже обработали «мозгогрузом»?
Цесаревна пожала плечами:
— Может, конечно. Только зачем такие сложности? И зачем тогда меня приставили к ней в качестве служанки? Ее бы тогда и использовали.
А девчонка-то была вовсе не глупа!
Осетр, обнаружив это, испытал самое настоящее удовольствие. И удивился самому себе.
С какой бы стати, после прямых оскорблений-то? Нет все-таки у него характера, присущего императорам. Другой бы в порошок ее стер!..
— А о вашей дальнейшей судьбе, ваше высочество, разговора не было? С какой целью вас поселили на Саммерсити?
— Не знаю. Бедросо не объяснял… Хотя, как я теперь понимаю, мне определили роль сала в мышеловке.
Нет, девчонка определенно была умна. Это нельзя не признать.
Понятное дело, Осетр свою ненависть в Владиславу Второму переносил и на его семью. А ведь каждый человек — сам по себе. Как говорится, сын за отца не отвечает… Надо бы с нею как-то подружиться… А пока следует прекратить допрос. Бедняжка и так измучена до крайности. Такие воспоминания жизненных сил не добавляют. А мысли о судьбе младших сестер — тем более.
Да и подумать над полученной информацией требуется.
— Я думаю, сестре надо отдохнуть, — сказал Осетр.
И обнаружил, что Ольга глянула на него уже без былой ненависти.
— Да и стоит показать ее спину хирургу. — Осетр встал, сделал Железному Генералу знак и шагнул в двери.
И тут что-то изменилось вокруг. И сам Осетр мгновенно изменился.
Вместо Деда и арестованной он обнаружил хорошо знакомые туманные фигуры. Внутри одной наблюдалась черная полоска блока, внутри другой ничего не было. Впрочем, нет, было. Имелось в тумане некое образование. А вокруг присутствовало множество других фигур, но Осетру сейчас было не до них. Он приглядывался к странному образованию, пока не понял — это ИскИн.
Железный Генерал что-то произнес, но Осетр пропустил его слова мимо ушей.
Не до Деда сейчас! Надо немедленно разобраться в назначении обнаруженного. От этого — он чувствовал — зависит жизнь. И Ольги, и Деда, и его самого…
А потом внутри ИскИна начала разгораться не виденная прежде искорка, и Осетр полностью отключился от происходящего за пределами тумана. В незнакомой искорке теперь присутствовала угроза — он почувствовал это сразу, хотя сущность угрозы пока и не понимал.
А потом обнаружилось, что прежняя сила в Осетре снова присутствует.
Он вытянул вперед туманную руку и осторожно коснулся искорки «пальцами». А потом чуть сжал ее.
Искорка не давалась. Она выскальзывала из «пальцев», будто тающая ледышка. Но, в отличие от ледышки, — обжигала… Пришлось протянуть вторую туманную руку, сложить друг с другом «ладони», создав этакую пещерку, защищавшую искорку от внешнего мира.
ИскИну этот поступок не понравился, искорка начала разгораться, превращаться в огненную горошину, и запылавший огонь принялся неумолимо пожирать туман, которым оперировал Осетр. И тот с полной ясностью осознал, что судьба все-таки привела их к концу. И сестру, и Деда, и самого Осетра…
«Росомахи» не всесильны…
Однако через мгновение где-то внутри открылись бездонные колодцы, наполненные спасительным туманом, и огонь люто схватился с серой мутью.
Горошинка принялась стремительно расширяться, неумолимо превращаясь в гигантский пылающий шар, способный пожрать все вокруг…
Хрен там — неумолимо! Хрен там — гигантский!! Хрен там — способный пожрать!!!
Осетр не сдался, и серый туман оказался сильнее, пылающий шар не смог одолеть его. Рвался-рвался сразу по всем направлениям. Остановился. Начал схлопываться. Да так и угас в пшике.
А Осетр даже сознания не потерял. Но вернувшись к реальности, услышал дикий крик боли.
Кричала Ольга.
Беспрерывно, надрывно, мученически…
Глава шестьдесят третья
Ольгу увезли в дворцовый госпиталь и отдали на попечение главного императорского медика графа Сумарокова.
А двое дознавателей проследовали к лифту и поднялись из подземных глубин наверх, в рабочий кабинет Осетра. Уселись в вызванные из пола кресла, посмотрели друг на друга. Дед — спокойно, Осетр — изнемогая от навалившейся усталости.
Император вызвал своего секретаря и попросил принести две чашки кофе.
Пока Найден исполнял просьбу, усталость схлынула так же неожиданно, как и пришла.
Ну и слава богу! Не хватало еще предстать тут перед Железным Генералом развалина развалиной.
Кофе он выпил залпом. С превеликим наслаждением. А потом сказал:
— Вы верите цесаревне, Всеволод Андреич?
— Не знаю, ваше императорское величество, — ответил Железный Генерал. — Может, она что-то и соврала… Но, по крайней мере, теперь ясно одно: мерканские хирурги имплантировали в тело вашей сестры некое наноустройство. По всей видимости, эта штука создавала изображение вашей матери, имитируя и тактильные ощущения. Это своего рода симулякр, только «надетый» на живого человека. — Он тоже залпом прикончил кофе. — В общем, мы получили весьма важную информацию: не только наши ученые владеют технологией создания симулякров. Причем мерканцы продвинулись в этом направлении намного дальше нас. Мы пока не способны выдавать за симулякра живого человека.
— Как бы нам не пришлось снабжать наших бойцов новым оружием! — сказал Осетр. — Я имею в виду прибор, который выключает генератор квазиоптических полей. Иначе даже не будешь знать, с кем разговариваешь.
Дед легонько усмехнулся:
— Не думаю, что создание имплантата — дешевое предприятие. Вряд ли в настоящее время возможно широкое распространение подобных штуковин. Однако похоже на то, что охрану государственных учреждений придется снабдить такими выключателями. Иначе на их территорию может попасть невесть кто. Тем более что, судя по всему, этот имплантат работает и как имитатор генетического кода.