Крестьянство действительно представляло собой ту ещё занозу в его заднице, причём на протяжении всего его правления. На самом деле, он уже давил несколько бунтов селян, но делал это настолько оперативно и столь умело подметал следы своих зверств, что большая часть крестьянской массы до сих пор была в неведении, что его члены и раньше пытались огрызаться против власти.
Разумеется, Фридрих понимал, почему это происходит, а также то, к каким вероятным последствиям может привести сельскохозяйственная политика Фридриха. Причина, как и любого бунта, была просто – противоречие экономических интересов различных социальных групп.
Фридрих, не будь дураком, выбрал земельную аристократию и, соответственно, сделал на неё ставку, потому что здраво рассудил, что высокая концентрация капитала и его значительная величина в обороте являются серьёзным преимуществом крупных хозяйств по отношению к фермерским хозяйствам.
Собственно, так оно и есть – даже в «родном» мире Фридриха крупные сельскохозяйственные производства создавали подавляющую часть пищевых продуктов, причём даже в США, где фермерство возведено в ранг культа.
Конечно же, это не вина самих фермеров – какими бы они ни были классными хозяйственниками и умелыми агрономами, они никогда не смогут сделать своё хозяйство заводом. А ведь только завод, коим, несомненно, является сельскохозяйственное производство, может наиболее эффективно использовать задействованные земли.
Да, пока что ещё далеко до создания настоящих сельскохозяйственных заводов, однако первый шаг Фридрих уже сделал – он уже способствовал появлению целого ряда крупных сельскохозяйственных корпораций, законодательно поддержал их рядом важных льгот, организовал систему государственного технического и финансового лизинга. Не щадя себя, он также построил эффективную и стабильную схему кредитования сельскохозяйственных корпораций по процентам, значительно более низким, чем рыночные (для тех же фермеров).
Разумеется, это не могло не дать свои плоды – к началу своей экспансии Империя уже стала крупнейшим производителем пищи в мире, благодаря чему был не только с лихвой удовлетворён быстро растущий внутренний спрос на сельскохозяйственные продукты, но и даже появился значительный излишек, который неизменно поставлялся в соседние страны.
Однако главное достижение Фридриха по итогам этой эпопеи, если оставить в стороне достижение продовольственной безопасности – создание прочного политического союза между властью и крупнейшими сельскохозяйственными корпорациями (такой же имел место между властью и крупными индустриальными корпорациями).
Корпорации, в частности сельскохозяйственные корпорации, были верным союзником Фридриха, а также главным спонсором его начинаний. Естественно, он не мог просто так отказаться от этого столь важного для него политического союза, и именно поэтому крестьянский вопрос был для него столь критичен – несмотря на быстро возросшую урбанизацию, крестьян, живущих за счёт сельскохозяйственной отрасли, было всё ещё очень много.
И, разумеется, никому из них не нравилось существующее положение вещей, в рамках которого их буквально поставили раком и сношали при каждом удобном случае. Восстание крестьянства было лишь вопросом времени, и Фридрих это отлично понимал, и именно потому он столь старательно тянул разрешение этого вопроса.
Нет, не поймите неправильно – он хотел бы его решить, но не мог, а потому решил воспользоваться этим и попытаться направить восстание, определить его дату. В последнем он, конечно, не преуспел, хотя и значительно оттянул время, когда наступит пора платить по счетам.
Разочарованный, разозлённый и недовольный своевольными действиями крестьянства, лишь вредящими стране, он приступил к… чистке. Вся полумиллионная армия (благоразумно набранная практически исключительно из горожан и надрессированная до такой степени, что стала отдельной социальной группой) Фридриха была направлена на физическое уничтожение взбунтовавшихся крестьян.
Кроме того, милиция, набранная из классов, враждебных к крестьянам, помогала ей в её зверствах. Разумеется, крестьяне, сколько бы ружей под своей кроватью не прятали, не смогли организовать адекватное сопротивление опытной и профессиональной регулярной армии.
Как следствие, для крестьян, опьянённых первыми успехами (возможно, у вас создастся ощущение, что крестьяне перебили почти всех помещиков, но это не так – в действительности, они лишили жизни лишь малую их часть, даже не 1 % от их общего числа), наступил настоящий Ад и Израиль.