– Ах, кстати… я забыл упомянуть об этом. Продолжая нашу дискуссию: во-вторых, герр Шульц, раз уж вы не причастны к упомянутым мною ранее эпизодам сокрытия крупных доходов, полученных незаконным путём, нам придётся вызвать вашу дочь на допрос, чтобы выяснить природу её нового дорого платья и шикарного приданого, – произнёс с садистской ухмылкой Сергий, с исключительной нежностью поглядывая на Шульца, крепко держащего молоток в руках.
– ТОЛЬКО ПОСМЕЙ ЕЁ ТРОНУТЬ! – прорычал Шульц, чуть ли не исторгая пену из своего рта.
– Впрочем, есть способ избежать подобных эксцессов… если вы подпишите эту бумагу, в которой вы сознаётесь в шпионаже на благо другого государства, государственной измене, покушении на наследника великого герцога Эйсенского, Карла Фридриха Иеронима фон Штауфен, попытке вооружённого ограбления, формировании организованного преступного сообщества и ещё в нескольких преступлениях, то мой герр гарантирует вам быструю казнь, а также неприкосновенность вашей дочери. Разумеется, вас уже ничего не спасёт, но, по крайней мере, ваша дочь останется в порядке. Возможно, ей даже вернут её титул и имущество. Если только вы подпишите это признание, естественно… – продолжил давить на Шульца постоянными упоминаниями его дочери, столь дорогой ему, герр Сергий, такой же добрый самаритянин и семьянин.
– И какие у меня гарантии?! – вновь прорычал, пускай уже и значительно более тихо, наш герр Шульц, уже, видимо, смирившийся с необходимостью пожертвовать своими принципами ради своей всё ещё живой дочери, которой придётся страдать от последствий принятых им решений в том случае, если он откажется от сотрудничества.
– Вы не в том положении, чтобы требовать гарантий, герр Шульц. Вы либо подписываете это признание и ваша дочь остаётся в полной сохранности и целости, либо вы не подписываете его и ваша голова всё так же идёт на плаху, но уже вместе с вашей дочерью. Это признание просто позволяет вам взять на себя те грехи, что в ином случае станут роковыми для ваших отпрысков. Мы же просто упрощаем себе этим задачу, ведь нам не придётся, в таком случае, проводить отдельный процесс и казнь над вашей дочерью, – и это, в принципе, является правдой, пускай и частично…
– *Цок*, ладно… подпишу я его, лишь бы твоя уродливая рожа свалила отсюда подальше! – впрочем, Шульц всё так же продолжал капать Сергию на нервы, будучи в своём репертуаре.
*Шульца уводят в далёкую, холодную темницу, устланную одной лишь дрянной соломой, которую отказались употреблять даже самые худые животные*
– Знаешь, а я не знал, что можно посмертно реабилитировать людей! – неожиданно произнёс один из подручных Сергия, хотя его никто и не спрашивал.
– А никакой реабилитации и не будет, болван… – произнёс Сергий, уставившись своим взглядом в потемневший от огня масляных ламп, видавших ещё времена великих походов Трояна, потолок.
Глава 14. Клоунада
– Ну, как всё прошло? – произнёс уже не совсем невинный Фридрих.
– Как вы и просили, мы добились от него признания, – или всё же не такой уж плохой? Ну, по крайней мере, пытки были не такими уж жестокими, а сама их идея принадлежала именно Сергию, знакомому с методами дознания. Наверное..?
– Прекрасно! Знаешь, Сергий, я ни на каплю не сомневался в тебе и твоих талантах, мой дорогой друг, однако в этот раз ты меня по-настоящему удивил! Как же ты сумел его уговорить на это? – хотя, какая разница? Фридрих всё ещё повинен в произошедшем, как минимум потому, что приказал разобраться с дочерью Шульца любыми средствами, в том числе и при помощи компромата на её отца. Для чего, вы спросите? Всё просто – деньги-деньги, дребеденьги! Стал Фридрих мошенник, мошенник и плут! Ну, а если без шуток, то он повторил то, что когда-то делал Красс, пускай и не совсем осознанно – уничтожил человека в правовом смысле, чтобы потом самому же себе и продать с молотка всё его имущество по цене, далёкой от рыночной. Как говорится, «рыночек порешал!»
– Скажем так – я от души с ним побеседовал… – пространно ответил ему Сергий, глядя куда-то в сторону.
– Да? Не ожидал, что всё будет так просто… ну да ладно, мне до этого дела нет! Кстати, вот твоя награда, как и было обещано. К слову, поздравляю тебя – твоего сына зачислили в лучшее учебное заведение этого города! Как оказалось, моя личная рекомендация вполне достаточное основание для зачисления… не считая врождённого таланта твоего сына к обучению, естественно, – последнее предложение Сергий, разумеется, проигнорировал, предпочтя отдать этот эпизод в ласковые руки забвения.