нэт нэт
ПЕТРУ ВАРИБРУСУ
Ямвлих, Порфирий, Плотин, кто ещё…
Кто поразит нас мыслью острой?
Варибрус, кто же, потрясает нас мощой!
Плеядой афоризмов пёстрой!
Научит речь иную понимать –
Вот только как чему внимать…
Что стоит слушать, а что нет –
О многозвучный, дай ответ…
С ДРУЗЬЯМИ
Посошки Оле Шуган на день Рождения
Памяти Игоря Константиновича Энно.
Что такое благородство, благородство души. По каким лекалам его мерять.
Помню, как он торжественно встречал нас в своей квартире, в синем костюме, белой рубашке, галстуке.
Такой стиль общения обязывает.
– Вы сейчас в Корее, живёте там больше 10 лет, какой сейчас у Кореи ВВП, какие зоны промышленности доминируют, как они при таких успехах обходятся без своих природных ископаемых, что нам можно перенять…
(рядом с ним как-то сразу понимаешь, почему ты не министр и никогда им не станешь, масштаб типа не тот. Просто молотить языком можно, тебя выслушают, но это неприлично, тебе самому станет зябко – мысль и слова произносимые должны играть, иначе лучше помолчать)
– Эээ…, да как-то обходятся, если в целом, тырят узкоглазые всё у всех и внедряют быстро…Они всё делают быстро, особенно едят, первые жруны на свете…
У корейцев, правда, есть своя фенька. Моя жена вела семинары у студентов местного ун-та и предложила обсудить тему агрессивности в поведении людей. Студенты извинились – мы не знаем, что это такое… Корейцы, они не злые, не агрессивные… (может, надо было эту феньку и перенять?)
Стоим мы как-то на крыльце дома в Ушканавце, Игорь Константинович, я и дама агрессивных лет… и она делится:
– шла шла по дороге, до следующего посёлка дошла,
НЕТ МУЖИКОВ!!!
– попробуйте в другую сторону…
Да упокоится душа его во Христе
Киноплёнка памяти
Оборвалась…
Нет, застрекотала вновь
Окно нараспашку
Растерзал Моцарта
Грохот мусоровоза.
СКОРО РОЖДЕСТВО
Она знала – он к ней подойдёт. На платформе пригородной электрички, в утренней рабочей толчее. И, сильно картавя, заговорит. И лицо его она знала, и нос – такой продолговатый, и волосы – русые, и рост – выше среднего.
Вглядываясь по утрам в шагающие рядом озабоченные, отстранённые, абсолютно чужие лица, она сама удивлялась, откуда у неё такая уверенность. И откуда она всё о нём знает, если никогда не видела.
Фантазия её подчас выписывала самые живописные кренделя:
… вот он подходит и застенчиво спрашивает:
– Здравствуйте, не подскажете, сколько сейчас времени ?
ответ уже сто раз отрепетирован на разные лады:
– ну наконец – то, принц мой,
я совсем заждалась,
мой циферблат показывает вечность…
Какой бред! Здесь никто другу к другу не подходит и не заговаривает, если только огрызнётся.
– Вы знаете, похожий шарфик носила моя бабушка – он вам очень идёт…
…А в ответ – лицо утюгом, чугунным, носом вниз (утюг тоже, впрочем, был у моей бабушки). Куда-то озабоченно всегда мимо смотрящим – спрашивается, куда они все так настойчиво смотрят, эти утюги?
(хотя, надо же им куда-то смотреть – по следам М.Цветаевой)
Никаким романсам здесь места нет, и быть не может. Люди друг друга не видят, души берегут. Спешат на работу, забот и тревог полон рот, у всех сквозит решительность, нацеленность на борьбу, и крепкая мужская хватка. Особенно она, эта мужская хватка, сквозит у женщин.
Ну, а всё-таки, почему, собственно, … картавя? Что, нет никакого выбора?
Морозное солнечное зимнее утро. Люди мчатся на работу как-то порадостней, местами даже припрыгивая. На платформе она стоит лицом к солнцу, прищурив глаза.
– Да, со всем этим наваждением пора заканчивать. По утрам – кашку, чтобы всякая дребедень в голову не лезла. Может, слишком много кофе с утра – это вредно?
Вдруг откуда-то из-за спины:
– Кхасивое утхо, не пхавда ли..
искрят узоры
на окнах электрички
скоро Рождество
Новый год!
Старoму за кулисами
Поправляют крылья
Четвёртый день дождь.
С криком "ха!"
книжку захлопнул.
бумажник пуст!
поплетусь-ка домой
под небом, полным звёзд