Императрица Екатерина Алексеевна. Художник Ф. С. Рокотов.
«Павел умел вести скорее блестящий, чем основательный разговор, отличался большою вежливостью к женщинам, правильно оценивал величие своей судьбы», – писал один из его приближенных. Отдаленный от матери, он испытывал к ней сложные чувства, в которых соединялись уважение и «высший страх». Особенности воспитания, реалии придворной жизни, полной интриг, смерть Елизаветы Петровны, равнодушие отца, едва вступившего на престол и свергнутого женой, все это и многое другое, наряду, вероятно, с не лучшей наследственностью, стало причиной формирования раздражительного и желчного характера, склонного иногда к внешне неадекватным поступкам, резким сменам настроения, подозрительности. Один из русских воспитателей Павла Семен Порошин вел дневник, куда вошли многие подробности жизни его воспитанника и двора в целом. Он отмечал «живой характер и нежное сердце» великого князя, но в то же время капризность и категоричность суждений. Так, однажды Павел резко и невежественно высказался о деятельности Ломоносова, узнав о его смерти, однако несколько месяцев спустя, услышав от учителя одну из од покойного великого ученого, воскликнул: «Ужасть как хорошо! Это наш Волтер!» Он рано понял, что у него есть безоговорочное право командовать людьми, невзирая на их возраст и положение, откуда и проистечет впоследствии деспотизм его правления.
Великая княгиня Наталия Алексеевна. Художник А. Рослин.
Детское увлечение наследника играми в солдатики и игрушечное ружье, характерное почти для всех мальчиков, постепенно перерастало в пристрастие к «взрослым» парадам, баталиям, военным занятиям. Он получал большое удовольствие от присутствия на грандиозных парадах. Эта страсть, формировавшаяся в детстве, станет одним из важнейших занятий императора после занятия им престола.
Семейная жизнь
Как и в далекие века, когда символом совершеннолетия наследника престола должна была стать женитьба, так и в связи с приближающимся восемнадцатилетием сына Екатерина задумалась о его женитьбе, в данном случае ее выбор пришелся по сердцу молодого великого князя. По совету Фридриха II императрица пригласила в Россию ландграфа Гессен-Дармштадтского Людвига IX с тремя дочерьми. Выбор матери, так же как и сына, остановился на средней из сестер – Августе-Вильгельмине-Луизе. Екатерина писала: «Мой сын с первой же минуты полюбил принцессу Вильгельмину, я дала ему три дня сроку, чтобы посмотреть, не колеблется ли он, и так как эта принцесса во всех отношениях превосходит своих сестер… старшая очень кроткая; младшая, кажется, очень умная; в средней все нами желаемые качества: личико у нее прелестное, черты правильные, она ласкова, умна; я ею очень довольна, и сын мой влюблен».
С 15 августа 1773 года принцесса Вильгельмина стала называться великой княжной Наталией Алексеевной, а на следующий день состоялось ее обручение с великим князем. Церемония бракосочетания, пышная и помпезная, состоялась через полтора месяца в церкви Рождества Пресвятой Богородицы, стоявшей на месте построенного позже Казанского собора в Петербурге. Молодая великая княгиня отличалась сильным и упорным характером, и хотя была нежно любима своим мужем, однако императрица постепенно разочаровывалась в своей невестке. «Опасаясь злых, мы не доверяем целой земле, – писала вскоре Екатерина о жене сына. – Не слушаем ни хороших, ни худых советов. До сих пор нет ни добродушия, ни осторожности, ни благоразумия во всем этом, и Бог знает, что из этого будет, так как никого не слушают и все хотят делать по-своему. Спустя полтора года и более мы еще не говорим по-русски, хотим, чтобы нас учили, но не хотим быть прилежными. Долгов у нас вдвое больше, чем состояния, а едва ли кто в Европе столько получает». В этом отношении императрица была права. Наследник, как свидетельствовал современник, «жил на всем готовом, получал содержание в 175 тысяч рублей серебром, а его супруга 70 тысяч».
«Молодой двор» жил самостоятельной жизнью, проводя время в развлечениях, увлекаясь французским театром и литературой. Здесь царили свои приближенные, среди которых выделялся молодой красавец-моряк, придворный, дипломат Андрей Кириллович Разумовский. Участник победоносного Чесменского морского сражения с турками в 1770 году, он в детстве был товарищем игр великого князя и стал пользоваться расположением великой княгини, которую еще невестой сопровождал морским путем в Россию. Екатерину особенно смущали политические интриги, которые, по слухам, затевал Разумовский, располагая поддержкой жены ее сына. Все это, однако, довольно скоро прекратилось, так как 15 апреля 1776 года великая княгиня скончалась при родах. Она страдала несколько дней, но никакой оперативной помощи не получила, погиб и ребенок. В придворной среде распространялось мнение об анатомических дефектах великой княгини, помешавших ей произвести на свет сына естественным путем, однако никто, по крайней мере публично, не задавался вопросом, почему не использовали операцию, чтобы спасти ее жизнь. Горе мужа казалось безграничным, хотя уже в том же году Екатерина с помощью европейской дипломатии остановила свой взор еще на одной немецкой принцессе – Софии Доротее Августе Луизе Вюртемберг-Монбельярской.