Советник достал из-под стоявшего у стены стола большой запечатанный сверток. Судья Ди сломал печати, и вместе с советником Хуном они тщательно осмотрели всю одежду. Они прощупали все швы, а советник даже разрезал подошвы туфель, но ничего не нашли.
Когда советник Хун снова сложил одежду Дуна, судья сел и молча выпил еще одну чашку чая. Потом он медленно проговорил:
— Тот факт, что кража из дворца связана с этим убийством, превращает его в дело чрезвычайной важности, Хун. Мне очень трудно пока понять, что представляет собой Гоу как личность. Я хотел бы узнать о нем побольше. Жаль, что лучший источник сведений, а именно его Первая госпожа, не может быть нам полезен, потому что ее ум расстроен. Ты случайно не знаешь, как и когда это с ней произошло, Хун?
— Я слышал, что об этом говорят люди, господин. Похоже, четыре года назад в городе был настоящий переполох. Госпожа Гоу, ее зовут Золотой Лотос, однажды вечером отправилась к подруге, которая жила на соседней улице. Но она туда не дошла. Вероятно, по пути с ней случился приступ мозговой лихорадки, и она потеряла память. Скорее всего, она бесцельно бродила, вышла даже за восточные ворота города и провела ночь, скитаясь по пустым полям. На следующее утро какие-то крестьяне нашли ее лежащей без сознания в траве. Несколько недель ее жизнь была в опасности. А когда она поправилась, ее рассудок оказался навсегда расстроенным.
Советник замолчал. Он задумчиво погладил пальцем свои седые усы, а потом неторопливо продолжал:
— Излагая свою первую версию, ваша честь, вы упомянули о возможности того, что Дуна убили по причине, не связанной с продажей жемчужины. Теперь я вспоминаю, что Дао Гань как-то говорил мне, что хотя во время гонок ло-док-драконов ставки, которые делает простой люд, не превышают мелких сумм, богатые купцы и лавочники часто спорят друг с другом на крупные деньги. Дао Гань сказал при этом, что жулики иногда идут на обман и разные мошеннические уловки ради этих больших ставок. Так вот, все считали, что лодка доктора Бяня выиграет гонки. Если какой-то жулик знал заранее, что с барабанщиком на лодке Бяня произойдет несчастный случай, он мог составить себе небольшое состояние, скупив эти ставки. Не исключено, что такой жулик и отравил Дун Мая.
— Да, — согласился судья, — это еще одна возможность, которую нам следует учесть.
В дверь постучали. Вошел начальник стражи и положил на стол засаленный конверт.
— Когда я обыскивал чердак этих двух студентов, ваша честь, я нашел этот конверт в коробе для одежды Ся Гуана. В коробе Дуна было только поношенное платье. Ни клочка бумаги!
— Хорошо. Ты можешь идти.
Судья вскрыл конверт и вынул оттуда три сложенных документа. Первый был дипломом классической школы, свидетельствовавшим, что Ся Гуан успешно сдал первый экзамен, второй — разрешение жить в Пуяне. Когда же судья развернул третий, он в удивлении поднял брови. Аккуратно расправив листок на столе и придвинув свечу, он сказал:
— Смотри, что тут у нас, Хун!
Советник увидел, что это была грубо выполненная карта района, расположенного к югу от города. Показывая пальцем, судья Ди заметил:
— Здесь находится Мандрагоровая роща, а этот прямоугольник — усадьба старого Дуна. На ней отмечен только восточный павильон.
Значит, Ся так или иначе тоже связан с продажей жемчужины. Святые Небеса, нам нужно задержать этого парня. И как можно скорее!
— Он, вероятно, болтается где-то в центре города, ваша честь. Наш старый приятель Шен Па, прежний самозваный хозяин городского дна, несомненно знает, где его можно найти.
— Да, надо бы его спросить. После того как я назначил его главой гильдии нищих, Шен Па не раз помогал нам.
— К несчастью, его очень трудно застать, ваша честь. Единственное время, когда он наверняка дома, это очень поздно вечером, потому что тогда к нему приходят нищие, чтобы отдать ему долю из своей добычи. Я прямо сейчас пойду к нему, ваша честь.
— Ни в коем случае! Ты наверняка смертельно устал. В постель, Хун, вот куда ты сейчас пойдешь!
— Это задержит расследование на целые сутки, ваша честь. Кроме того, мы с Шен Па хорошо ладим друг с другом; мне известно кое-что о мелких слабостях хитрого старого черта.
Думаю, я ему тоже нравлюсь — хотя он невысокого мнения о трех других ваших помощниках. Как-то раз он сказал мне по секрету, что считает моих друзей, Ма Жуна и Цзяо Тая, парой грубых головорезов, а Дао Ганя — обыкновенным проходимцем.