— Нам надо было взять с собой соломенные шляпы, — пробормотал судья Ди.
— Похоже, будет еще жарче, ваша честь. Ни ветерка, ни дуновения, и мне не нравятся эти маленькие черные тучки, которые собираются на горизонте. Наверно, позже, днем, будет гроза.
Судья не отозвался. Дальше они продолжали ехать в молчании. Когда стали видны южные ворота, судья Ди вдруг разразился целой речью:
— Третье убийство за двое суток! И Ся Гуан — единственный человек, который мог бы бросить хоть какой-то свет на это гнусное дело! — Потом он продолжил спокойнее: — Честно признаюсь тебе, Хун, я обеспокоен. В нашем городе гуляет на свободе совершенно безжалостный преступник.
Увидев, что они подъезжают, старший охраны встал навытяжку перед сторожкой, в воротах. Из окна доносились потрескивающие звуки. Два стражника разбирали высыпанные на высокий стол бамбуковые бирки. Судья Ди придержал лошадь, нагнулся в седле и заглянул в окно. Немного погодя он выпрямился и начал задумчиво помахивать хлыстом. У него было какое-то смутное ощущение, что треск бамбуковых пропусков что-то ему напоминает, но вот что именно, сообразить не удавалось. Он нахмурил брови.
Старший охраны с удивлением смотрел на судью. Несколько неловко он проговорил:
— Очень... ээ... жаркий день, ваша честь!
Погруженный в собственные мысли судья Ди не услышал, что тот сказал. Внезапно судья широко улыбнулся. Повернувшись к Хуну, который придерживал свою лошадь чуть позади, он воскликнул:
— Святые Небеса, конечно же, именно так! — Потом коротко бросил старшему охраннику: — Пусть твои люди продолжают разбирать все эти пропуска по номерам. Если они найдут две бирки, на которых нанесена одна и та же цифра, немедленно принеси их в суд.
И он послал лошадь вперед.
Хун хотел спросить судью, что неладно с этими пропусками, но судья Ди быстро проговорил:
— Я сам пойду к подружке Шен Па. А ты отправляйся в дом Гоу и выясни у слуг, выходил ли Гоу из дома сегодня утром. Мне все равно, как ты будешь действовать — кнутом или пряником, но мне нужно это обязательно знать.
— А как же утреннее заседание суда, господин? — обеспокоенно спросил советник. — По городу уже распространилась новость об убийстве госпожи Янтарь, а теперь люди еще узнают о смерти Ся Гуана. Если мы не сделаем какого-нибудь официального заявления, начнут болтать языками и какие только фантастические истории не станут рассказывать в чайных домах.
Судья Ди сдвинул с потного лба шапку.
— Ты, конечно же, прав, Хун! Пусть объявят, что сегодня утреннего заседания не будет, что суд соберется в полдень. Я тогда просто оповещу об имеющихся голых фактах и сделаю ни к чему не обязывающее заявление, что ведется расследование. Давай-ка поменяемся шапками.
Я понятия не имею, что представляет собой эта девица Лян и кто она, так что лучше я пойду туда инкогнито.
Судья надел на голову маленькую шапочку Хуна, и они расстались.
Судья Ди поехал по направлению к храму бога войны. Он надеялся, что в шапке Хуна его, покрытого пылью и потом, никто не узнает.
Глава 11
Уличный мальчишка, которого он спросил, где находится дом девицы Лян, не задумываясь, грязным пальцем указал на большое деревянное строение, стоявшее недалеко от перекрестка.
Когда судья спешился и привязал поводья лошади к кольцу в стене, его взгляд упал на покрытую красным лаком вывеску, красовавшуюся рядом с дверью. На ней были выведены большие черные иероглифы: «Школа боевых искусств». Большая квадратная печать на верху вывески указывала, что надпись одобрена одним из имперских принцев. С сомнением покачав головой, судья вошел в дом.
В просторном, плохо освещенном зале было достаточно прохладно. В центре на полу лежала толстая тростниковая циновка. Шестеро здоровенных парней, оголенных по пояс, парами занимались на нем, осваивая приемы борьбы. В дальнем углу двое взлохмаченных юнцов фехтовали на бамбуковых палках. С полдюжины мужчин сидели на деревянной скамье у боковой стены и внимательно за всеми ними наблюдали. Никто не обратил внимания на новоприбывшего.
Один из фехтовальщиков получил удар по пальцам. Он бросил свою палку и начал ругаться.
— Пожалуйста, следите за своим языком, господин Мо! — прозвучал из глубины зала строгий голос.
Фехтовальщик оглянулся, на лице у него был написан испуг.
— Да, госпожа Лян, — смиренно проговорил он. — Извините, госпожа Лян.
Он подул на ушибленные пальцы, поднял свою палку, и фехтование продолжилось.
Судья Ди обошел борцов и направился к стойке. Внезапно он застыл на месте как вкопанный. Не веря своим глазам, он уставился на огромную женщину, сидевшую откинувшись в кресле. Она была одета в куртку с короткими рукавами и широкие штаны из грубой коричневой хлопчатобумажной ткани, какие носят профессиональные борцы. Один красный шарф был туго обмотан вокруг ее бочкообразного торса под необъятной грудью, другой — вокруг бедер, поддерживая огромный живот. Подняв круглое, без всякого выражения лицо, она спросила, как проскрежетала: