За этим его и застал судебный врач полчаса спустя, когда вошел, чтобы доложить о состоянии своего пациента.
— Доктор Бянь чувствует себя неплохо, ваша честь, — проговорил он удовлетворенно. — Я смазал ему грудь, наложил повязку и поместил правую руку на перевязь. Он может ходить — правда, с палкой. Доктор спрашивает, можно ли ему сейчас уйти домой, ваша честь. Он хочет хорошенько отдохнуть после пережитых потрясений.
— Скажи ему, что он может отдохнуть здесь, в суде, — коротко ответил судья. Поймав удивленный взгляд врача, он добавил: — Позже я хочу задать ему еще несколько вопросов.
Вскоре после ухода врача вошел советник Хун. Судья Ди жестом показал ему на стул перед своим столом и нетерпеливо спросил:
— Ты застал господина Гоу дома?
— Нет, господин. Его слуга сообщил мне, что господин Гоу сказал, что слишком жарко, чтобы отдыхать днем под крышей, поэтому он пойдет в храм Покровителя города и зажжет ароматические палочки. Гроб госпожи Янтарь временно помещен там в ожидании подходящего для похорон дня. Господин Гоу как раз сейчас вернулся. Я сказал, чтобы он не уходил из дому, потому что ваша честь, может быть, захочет позже вызвать его в суд.
Бросив на судью тревожный взгляд, советник Хун спросил:
— Что означает нападение на доктора Бяня, ваша честь?
— Это может быть именно тем, чем оно представляется с первого взгляда, — медленно ответил судья Ди, — то есть попыткой ограбить доктора. Если так, тогда этот инцидент не разрушает мою версию о виновности доктора Бяня. Если же, с другой стороны, он был задуман как нападение с целью убийства, тогда доктор Бянь, должно быть, невиновен; он, вероятно, не отдавая себе отчета, знает кое-что, что может привести нас к настоящему преступнику, который таким образом хотел заставить его молчать. В этом случае нам следует сосредоточиться на моей версии относительно господина Гоу. Его сентиментальный поход в храм именно сейчас мог быть предлогом, который давал ему возможность нанять бандита, чтобы убить доктора Бяня.
Кстати, доктор хотел уйти домой, но я велел ему оставаться здесь, чтобы избежать возможного второго покушения на его жизнь. Ты правильно сделал, что попросил господина Гоу оставаться дома до последующих распоряжений. Итак, нам остается рассмотреть только моего третьего подозреваемого, а именно господина Гуан Миня.
— Значит, третий действительно Гуан! — воскликнул советник Хун. — Но почему вы внесли его в список подозреваемых, ваша честь? Конечно, Гуан и правда отвечает описанию того, кто напал на доктора Бяня, но вы заподозрили его еще раньше, до этого последнего происшествия.
Судья Ди слегка улыбнулся.
— Я должен был включить господина Гуана в список подозреваемых, Хун, как только я понял, что означает исчезнувшая костяшка домино.
— Костяшка домино?
— Да. Дубль-пусто, если быть точным. Вчера вечером кто-то украл одну костяшку домино из набора, которым я и мои жены играли на борту барки. Единственными людьми, у кого была возможность похитить эту пустышку, были Гоу, Бянь и Гуан. У Бяня и Гоу — когда они пришли ко мне доложить, что лодки-драконы готовы к старту; служанка, которая ставила на стол чай, сдвинула тогда лежащие в «базаре» домино в сторону, некоторые из них перевернулись лицом кверху. А у Гуана была возможность, когда он поднялся на палубу в тот момент, как я и мои жены прервали игру и стояли у поручней, любуясь праздником на воде.
— Но зачем преступнику домино, господин?
— Потому что у него очень острый ум, — ответил судья, слабо улыбнувшись, — более острый, чем у меня, честно говоря! Когда он увидел, что на столе лежит дубль-пусто, его поразило сходство костяшек домино с пропусками, которыми пользуется охрана городских ворот. Он сообразил это сразу, а мне потребовалось изрядное время, чтобы догадаться! У него в мозгу сверкнула мысль, что очень нежелательно, чтобы его прихвостень Ся Гуан, возвращаясь в город после закрытия ворот, говорил страже у южных ворот, кто он такой. Если позже начнут выяснять, кто возвращался в город в очень позднее время, либо в связи с убийством Дуна, либо в связи с насилием над госпожой Янтарь, стража может припомнить Ся, в особенности благодаря шраму у него на лице. Поэтому преступник украл костяшку, воспользовавшись моментом. Потом он нацарапал на ней первый номер, какой пришел ему в голову, и отдал Ся. Тот действительно воспользовался этим пропуском, когда возвращался в город, чтобы доложить хозяину о том, что случилось в павильоне. Потому что старший стражи у южных ворот вернул эту бирку мне.