Он покачал головой с сомнением и несколько минут размышлял о чем-то, поглаживая длинную бороду.
— Во всяком случае, это объясняет, почему в нашем случае убийца совершил эту ошибку. Смею сказать, даже был вынужден совершить ее, иначе он рисковал вызвать к жизни силы, которые лучше не трогать. Убийство Дун Мая могло порадовать Белую богиню, оно могло напомнить ей о древних человеческих жертвоприношениях, когда юноше, стоявшем перед ней на алтаре, вскрывали вены и обрызгивали ее мраморную статую кровью. Однако убийство госпожи Янтарь, женщины, как и она сама, да еще рядом с ее священной рощей — это была безрассудная насмешка над силами, о которых мы в действительности очень мало знаем. — Судья помолчал, пожал плечами, а потом снова заговорил: — Он — удивительно умный человек, но он, судя по всему, совершенно забыл, что на месте убийства...
— Какого убийства? — хрипло спросил господин Гоу. Он бросил быстрый взгляд на двоих других, потом, заикаясь, обратился к судье: — Простите, что... прервал вас. Но... я хочу сказать, ведь было четыре убийства, правда же?
— Правда, — ответил судья Ди сухо.
Снаружи послышался отдаленный раскат грома.
— Не позволяйте этой ужасной погоде так волновать вас, господин Гоу, — заметил Гуан Минь. Он хотел сказать это успокаивающим тоном, но в тишине комнаты его голос прозвучал неестественно громко.
— Мне кажется, я видел, что дверь приоткрылась, ваша честь, — неожиданно раздался обеспокоенный возглас. — Посмотреть?
Это говорил советник Хун. Он встал из-за чайного столика и теперь шел к двери позади трех сидящих за столом мужчин.
На какой-то момент судья растерялся. По определенным соображениям он не предупредил советника, что его план включал возможность присутствия тайного слушателя. Очевидно, Хун увидел, как этот слушатель уходил, и у него создалось ошибочное представление, что тот входит в комнату. Но выбора у судьи не было. Если этот человек все еще находится в библиотеке, он не должен знать, что судье известно о его присутствии, иначе все пойдет прахом. Судья Ди резко сказал советнику:
— Это, должно быть, обман зрения, Хун. Возвращайся на свое место и не прерывай меня!
Ему показалось, что он услышал шуршание хлопкового платья советника, когда тот шел обратно к себе в угол. Нет, это не платье советника! Звук доносился из-за его, судьи, спины, теперь он слышал его совершенно отчетливо. И это был шуршащий звук, который издает шелк. Кто-то двигался позади него. Судья быстро взглянул на лица сидящих напротив, но тут же понял, что им не видно, что происходит в глубине комнаты у него за спиной. Его собственное лицо попадало в круг света, все остальное было погружено в глубокую тень.
Ему следовало торопиться.
— Так вот, — продолжил он, — в данный момент я не стану задерживаться на этой курьезной оплошности убийцы. Я остановлюсь на другом факте, который кажется мне даже более важным. Убийца нанял себе в помощь бродячего студента Ся Гуана, а Ся, будучи под хмельком, как обычно, много болтал. Я выследил одного бродягу, который часто пил с Ся. Этот человек рассказал, что хозяин Ся нанял кроме него еще одного помощника. Но совершенно другого типа. Он...
Судья Ди снова услышал шелестящий звук, на сей раз совсем рядом. Мышцы его напряглись. Он ожидал опасности справа, в этом случае он смог бы увидеть нападающего и защититься. Но сейчас кто-то дышал прямо ему в затылок.
Сидящие за столом заметили, что лицо судьи Ди изменилось. Бянь проговорил дрожащим голосом:
— Что с вами, ваша честь? Почему...
Сильный удар грома заставил доктора подпрыгнуть.
В голове судьи Ди мелькнула мысль, что сейчас ему, наверно, следовало бы вскочить и схватить незваного пришельца, прячущегося позади него. Однако делать это было нельзя: то, что данный человек находился здесь, никак не доказывало его виновность. Он мог объяснить, что не хотел нарушать ход совещания, и поэтому... Что-то задвигалось в рукаве судьи. Нет, надо действовать по плану. Пот тек у него по лицу, но судья Ди этого не замечал. Он заговорил снова и с трудом узнал собственный голос:
— Этот третий человек хорошо известен в городе. И он связан не только с убийством Дун Мая, он виновен и еще в одном — он задушил старую сводню. Ее задушили сзади, ее слабая белая рука тщетно цеплялась за шелк, врезавшийся ей в горло. Она умерла страшной смертью всего несколько часов назад. Ее дух еще бродит среди нас.
Вдруг он глухо вскрикнул, выпрямился, уставился широко раскрытыми глазами на что-то за головами сидящих напротив и громко задал советнику вопрос, о котором они заранее договорились: