— Ах, вот это жизнь! — воскликнул Макрон, оторвав куриную ножку, сомкнув зубами поджаренную кожу и принявшись усердно ее жевать. — Прекрасный солнечный день. Лучшая компания. Хорошая еда, сносное вино и перспектива удобной кровати в конце дня. Принять горячую ванну и сменить одежду.
— Я уверен, что дома что-нибудь будет такое, — ответил Катон, бросив кусок мяса собаке, которая схватила его и подтолкнула его руку, чтобы попросить еще. Он улыбнулся. — Извини, Кассий, но это уже немало.
Они оставили свой багаж в Остии, где одному из людей Катона было поручено доставить его в Рим. Они направлялись в большую собственность Катона на холме Виминал, одном из самых богатых районов города. Его повышение до командира вспомогательной когорты несколькими годами ранее ввело его в сословие всадников, социального класса на одну ступень ниже уровня сенаторов. Он также был весьма состоятельным человеком, во многом благодаря тому, что ему было пожаловано имущество и состояние своего бывшего тестя, который замышлял заговор против императора. Предателям удалось бы убить Нерона, если бы не вмешательство Катона. Прекрасный дом сенатора Семпрония на Виминале был также передан ему в награду.
Катон размышлял, как изменилась судьба римской знати при цезарях. Он сознавал, что то, что император может дать, он может легко и забрать. Теперь, когда ему нужно было растить сына, он был полон решимости сохранить свой нос чистым и сохранить свое счастье. Не то чтобы это было легко, учитывая неудачное начало конфликта с Парфией в предыдущие два года. Попытка заменить правителя Армении ставленником Рима привела к катастрофе, а восстание небольшого приграничного царства практически было на грани распространиться по восточным провинциям еще до того, как оно было подавлено. Катон принимал участие в обеих кампаниях и теперь боялся, что он заплатит цену, как только он представит свой отчет в императорский дворец.
Хор смеха привлек его внимание к трактирщику и другим посетителям, когда тот повернулся, чтобы выкрикнуть приказ обслуживающей девушке. Затем он подошел к Катону и его товарищам и весело улыбнулся.
— Скажите мне, ведь еда такая же вкусная, как я вам и говорил, а?
— Вполне удовлетворительно, — ответила Петронелла и сделала вид, что осмотрела один из хлебов. — Хлеб мог бы быть и свежее.
— Сегодня его испекли первым делом.
— Возможно, его испекли первым делом. Но не сегодня.
Хозяин гостиницы стиснул зубы, прежде чем продолжить. — А в остальном все хорошо? Я так понимаю, более чем удовлетворительно? Что скажешь, сынок? Он взъерошил кудри Луция. Юноша, челюсти которого упорно работали над хрящом, стряхнул руку и поднял глаза.
Катон быстро сглотнул и вмешался. — Вполне неплохо.
Несмотря на вполне оправданные возражения Петронеллы, он не хотел чрезмерно раздражать трактирщика. Такие люди были полезными распространителями сплетен и информации, которые они получали от торговцев, идущих по Остийской дороге, и он очень хотел узнать о ситуации в Риме, прежде чем они вошли бы в город. Он поспешно проглотил кусок пропитанного маслом хлеба во рту и откашлялся.
— Мы уже несколько лет как были на восточной границе.
— Ах! — кивнул трактирщик. — Сражались с парфянскими ублюдками, а? Как идет война?
— Война? — Катон переглянулся с Макроном. — На самом деле она еще не началась.
— Нет? В прошлый раз, когда я был в Риме, в имперском воззвании, размещенном на форуме, говорилось о серии пограничных столкновений. В них также говорилось, что мы их хорошо пнули.
— Ну, ты же не веришь всему, что читаешь в воззваниях, — сказал Макрон. — О времени сражений сказано достаточно верно. В остальном же… — Он пожал плечами.
Трактирщик нахмурился. — Ты утверждаешь, что воззвание было фальшивым?
— Поддельные воззвания? Не обязательно. Но я бы не стал ставить на это свои сбережения.
— Как бы то ни было, — продолжил Катон, — мы оторвались от столичной жизни. Что-нибудь новое, о чем нам следует знать?
— За последние несколько лет? Смотря сколько у тебя времени!
— Хватит, чтобы перекусить, и нам снова в путь. Так что говори кратко.