Виктор Дашкевич
Императорский Див
Колдун Российской империи
© Дашкевич В., 2024.
© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2024.
Часть первая
Рождественские каникулы
Глава 1
Чемоданов было пять. Два из них Кузя тащил в одной руке, два — в другой, а последний, самый маленький, он старался зажимать под мышкой.
Но старания его были тщетны: чемодан все время вываливался и с грохотом падал на землю, привлекая взгляды пассажиров в аэропорту.
Хозяин степенно вышагивал впереди, постукивая тростью. После очередной аварии он оглянулся:
— Ну чего ты там копаешься? Через пятнадцать минут посадка.
— Ага. — Кузя подобрал чемодан и помчался следом. Наконец он увидел надпись:
«Зона досмотра багажа». Багаж — это чемоданы. Значит, здесь он от них избавится. Ура.
— Зачем столько вещей, а? — пробурчал он. — Ну что сюда можно было напихать…
— Тут мои выходные костюмы, все же мы едем в столицу. И твоя одежда тоже, между прочим.
Хозяин достал из кармана билеты и протянул их девушке за стойкой.
— Две мои рубашки и одни штаны, сменные. И все. А куда можно выходить в таком количестве костюмов? — Кузя похлопал по чемоданам и принялся загружать их на движущуюся ленту.
Колдун оглянулся и посмотрел на него:
— Я вообще не понимаю, почему ты предъявляешь претензии мне. Эти чемоданы собирала Маргарита.
— Эх… лучше бы она положила побольше еды.
— Кузя. Я буду очень тебе признателен, если ты прекратишь препираться. Нас покормят в самолете.
На борт они взяли всего один чемодан, самый маленький.
— Вы пассажиры элитного салона? — с улыбкой спросила молодая высокая девушка. Колдун подтвердил.
— Пройдите за мной.
Их провели куда-то почти к самому носу самолета. Кузя вертел головой по сторонам: все эти сиденья и круглые окна выглядели ужасно интересными. Наконец девушка отодвинула небольшую дверку и указала внутрь, пропуская их вперед.
За дверкой оказалась небольшая комнатка с двумя удобными на вид креслами, столиком и большим круглым окном.
— Ух ты! — Кузя кинулся к окну. — Все будет видно, да? Ну, когда полетим.
— Первый раз летите? — спросила девушка.
— На самолете? Ага! — Кузя повернулся к ней и увидел, как улыбка сползает с ее лица. И сразу же схватился за шею: ошейник выпал, и бортпроводница его заметила. Из-за этой дурацкой печати с орлом ошейник теперь не выдать за обычное украшение. Кузя спрятал цепочку под рубашку, встретился взглядом с хозяином и подавил в себе желание показать девушке клыки. Его очень забавляло, когда люди пугались. Вместо этого он приветливо улыбнулся и как можно дружелюбнее проговорил:
— Не бойтесь, я совершенно не кусаюсь. Правда, Гермес Аркадьевич?
— Правда. Можете не волноваться: он полностью под контролем.
Улыбка снова вернулась на лицо девушки и на этот раз не выглядела дежурной. Наоборот, глаза бортпроводницы засветились радостью.
— Вы — граф Гермес Аверин? Это же вы победили демона с Крестовского? И не дали сотням ужасных тварей уничтожить город? — Она посмотрела на Кузю: — А вы — тот самый див, который не ест людей?!
— Ага. — Кузя расплылся в довольной улыбке. — Это мы.
Хозяин только коротко кивнул.
— А можно… автограф? — Девушка пребывала в полном восторге. — И что вам принести?
— Чай без сахара, пожалуйста, — попросил хозяин, а Кузя добавил:
— А мне молока, зефир, пару бутербродов, лучше с мясом и…
— …Просто принесите ему полный комплексный обед, — перебил его хозяин.
— Сейчас все принесу. — Девушка вышла за дверь.
— Это невыносимо просто. Теперь меня везде узнают, — пробормотал колдун и начал выкладывать из чемодана книги. Кузя увидел учебник по географии и вздохнул. В окно смотреть ему никто не даст.
— А что плохого? По-моему, быть в центре внимания — это здорово. Все тобой восхищаются, радуются. Еду вот приносят.
Колдун вздохнул:
— Знать бы, откуда журналисты про все пронюхали… Кузя, ты не понимаешь. При нашей с тобой работе такая известность — совсем не хорошо. Вот смог бы ты внедриться к тем анархистам, если бы тебя все знали в лицо?
— Нет… Я об этом не подумал. Так-то вы правы, конечно. — Он подошел к столику и тоже стал рассматривать книги.
— Я надеюсь, что через год хотя бы эту историю забудут. А пока нам лучше лишний раз не привлекать внимания.
— Ага. Понял. — Кузя взял толстую книжку в блестящем кожаном переплете. На обложке золотым тиснением шли непонятные значки. Он открыл ее и полистал: все листы были испещрены непонятными значками.