Позже великий князь осознал, что Цыси не уничтожила его, тогда как вполне могла это сделать, а, наоборот, проявила к нему незаслуженную мягкость. Его охватила благодарность к ней, былой страх перешел в благоговейный трепет перед вдовствующей императрицей. Он много времени провел за размышлениями и придумал для себя такой девиз: «Отступи и подумай над тем, как исправить совершенные ошибки» (цуй-сы-бу-го), который заказал вырезать на диске, чтобы повесить его над дверью в своем кабинете. Великий князь Цюнь наполнил свою усадьбу многочисленными напоминаниями об этой истине: от каллиграфических свитков на стенах до надписи, выгравированной на пресс-папье и украшавшей его письменный стол. Он пришел к признанию того, что его былая враждебность к подходу Цыси в отношениях с Западом была продиктована «предубеждениями»; и великий князь перешел в стан самых последовательных приверженцев политики вдовствующей императрицы.
Такая перемена в мироощущении великого князя Цюня произошла к тому же в силу, вполне вероятно, других причин поважнее названных выше. На него произвело большое впечатление то, что Цыси сделала для империи. Например, вернула Синьцзян – огромную территорию в Центральной Азии размером с Британию, Францию, Германию и Италию, вместе взятые. Современный ему историк Х. Морзе в начале ХХ века отметил: «Эта территория принадлежала Китаю на протяжении двух с лишним тысяч лет; принадлежала безоговорочно, когда центральное правительство находилось в силе, едва подчинялась слабой центральной власти Поднебесной и получала свободу в периоды смуты… Синьцзян часто порывал с Китаем, но потом снова подчинялся китайскому правлению». Последний разрыв с Пекином случился в начале 1860-х годов в результате Тайпинского восстания. Большая часть оторвавшейся от империи территории находилась под контролем магометанского вождя Якуб-бека, которого Чарльз Денби, позже служивший американским послом в Китае, назвал «авантюристом». Цыси вынашивала планы возвращения Синьцзяна под контроль Пекина. Свое решение она приняла вразрез с советом боцзюэ Ли, предлагавшего отказаться от этой территории и предоставить ее властям возможность образовать подвассальное империи государство «наподобие Вьетнама и Кореи».
Подвассальные государства представляли собой мелкие самостоятельные страны по периметру границы Китая, власти которых самостоятельно проводили внутреннюю политику, однако признавали господство китайского императора через периодическое предоставление подати и согласование с китайцами каждого нового правителя. Наряду с Вьетнамом и Кореей среди подвассальных государств числились Непал, Бирма, Лаос и острова Люцю (Рюкю). Боцзюэ выступал за то, чтобы перевести Синьцзян в разряд таких стран. Этому боц-зюэ Синьцзян представлялся «несколькими тысячами ли бесплодной земли», «не заслуживал того», чтобы его возвращать; даже если народ этой территории удастся покорить, «долго удержать его в своем подчинении не удастся, так как свои планы на Синьцзян вынашивают все его соседи: Россия на севере, Турция, Персия и прочие магометанские страны на западе, а также Британская Индия на самом юге…». Возвращение Синьцзяна, предупреждал боцзюэ, потребует продолжительного перехода войск по пустыне и ведения затяжных военных действий, а средства на это у империи отсутствуют. Такого же мнения придерживался покойный хоуцзюэ Цзэн, обладавший изрядным талантом стратега, а теперь к тому же его стал разделять сам великий князь Цюнь.
Однако Цыси в самостоятельности Синьцзяну отказала, и как только в 1875 году она вернулась к власти, то тут же отправила туда генерала Цзо Цзунтана отвоевывать мятежную территорию обратно. Данную экспедицию ей пришлось снаряжать в срочном порядке, так как русские уже на протяжении четырех лет занимали ключевую область вдоль течения реки Или. Если китайцы упустят время, русские будут владеть этой областью в силу свершившегося факта.
В интересах финансирования военной экспедиции Цыси выбила деньги из провинций и уполномочила генерала Цзо Цзунтана на получение кредита в размере 5 миллионов лянов у иностранных банков. Следя за продвижением войска Цзо Цзунтана по подробным донесениям генерала, Цыси изо всех сил старалась удовлетворить его постоянные просьбы, а он чаще всего просил деньги. Закаленный воин генерал Цзо в свои шестьдесят лет, отправившись в экспедицию через пустыню, вез с собой гроб, чтобы все знали о его решимости воевать до победного конца. Он провел предельно жестокую, зато, без сомнения, успешную военную кампанию. К началу 1878 года он заново покорил практически весь Синьцзян. В его словаре отсутствовало слово «милосердие», зато он повсеместно устраивал резню. В соответствии с цинским кодексом захваченных сыновей и внуков Якуб-бека (который к тому времени умер) кастрировали, а потом отдали в рабство. Европейцы пребывали в ужасе, но даже умеренные китайские дипломаты настаивали на оправданности подобного наказания и осуждали представителей Запада за «вмешательство во внутренние дела другого народа».
Цыси действия генерала Цзо и методы ведения им своего дела одобрила. После восстановления власти Пекина над Синьцзяном она воспользовалась советом этого генерала и постепенно превратила данную территорию в провинцию вместо того, чтобы наделить правами автономии. Там развернули войсковые гарнизоны; солдаты приступили к освоению целинных земель, чтобы содержать себя в свободное от подавления восстаний местного населения время.
Цыси отправила Чунхоу в Санкт-Петербург вести переговоры о возвращении области Или. Способный чиновник Чунхоу во время тяньцзиньской резни в 1870 году предпринял попытку спасения европейцев. Особой сноровки в переговорах он проявить не смог и после нескольких месяцев препирательств подписал договор, по условиям которого китайцы уступали крупную область Синьцзяна русским в обмен на Или. Из-за этой сделки в Пекине поднялся большой переполох, и советом сановников с одобрения Цыси ему присудили «тюремное заключение в ожидании казни». Западные посланники выступили с решительным осуждением такого решения: не достойно, заявили они проводникам «новой дипломатии Китая», чтобы дипломата «приговаривали к смерти через отсечение головы… по обвинению не в государственной измене, а всего лишь в несостоятельности». Королева Виктория даже направила «великой вдовствующей императрице Китая» личное послание о проявлении милосердия. Цыси ее послушалась и даровала Чунхоу свободу.
Однако признать подписанное им соглашение она все-таки отказалась. Русские пригрозили войной и выдвинули на спорную территорию войска численностью 90 тысяч человек. Англичанин Гордон, который помог в разгроме тайпинских мятежников, выступил с таким советом: «Если вы собираетесь воевать, тогда готовьтесь спалить пригороды Пекина, вывезти архивы и императора из столицы… и вести военные действия… на протяжении пяти лет. Если вам нужен мир, тогда отдайте всю область Или in toto…» Оба этих крайних варианта Цыси не устраивали. О войне даже речи идти не могло, так как китайцам она была едва ли по силам, а русские ей только обрадовались бы и использовали как предлог для захвата новых земель. Только вот мир не должен приходить за счет уступки территории врагу, будь то область Или либо земли, отданные подписавшим договор Чунхоу. Цыси старалась произвести впечатление, будто ее Китай «к войне готов точно так же, как его противник», но все-таки отправила в Россию для переговоров нового представителя – хоуцзюэ Цзэна-младшего. Она подробно его проинструктировала, а самый главный пункт его задания заключался в выводах: если не удастся вернуть все спорные территории, то он должен договориться о возвращении к положению, существовавшему до миссии Чунхоу, и до поры до времени оставить область Или в распоряжении русских, но не отказываться от претензий на нее со стороны китайцев. Хоуцзюэ приступал к переговорам с русскими, вооруженный договором Чунхоу, в котором Цыси пометила те пункты, которые считала совершенно неприемлемыми и которые требовалось снова согласовывать. На протяжении всех переговоров он поддерживал связь с вдовствующей императрицей телеграммами.