В зале советов пришлось зажечь шары белого пламени: когда на солнце наползли тучи, полдень, бледный и без того, превратился в сумерки. Аластар вышагивал по зале - от окна к окну, останавливался, щёлкал, как на параде, каблуками сапог и продолжал шагать.
- Утром этого дня я получил от императрицы задание, - отчеканил он, остановившись возле крайнего, приоткрытого окна, лёгкую занавеску на котором развевал прохладный ветер. - Из мира людей в наш мир приходил следователь Центра. Он встречался с одним из капитанов тайной полиции. Причины, по которым состоялся визит, я вынужден опустить.
Кашлянула Ишханди. Она упиралась подбородком в сцепленные замком руки и смотрела прямо перед собой, словно считала пылинки в воздухе. Тень от ресниц лежала на её щеках отпечатками слёз. Идрис так и не явился, и одно место пустовало.
Луксор каждый раз ловил себя на том, что не слушает слов начальника тайной полиции, старался возвращаться в реальность, но мысли всё равно убегали к освещённой белым пламенем спальне, где на растерзанной кровати лежала Орлана.
- Императрица предположила, что именно с этим следователем из мира людей в наш мир пришла богиня смерти. Я проследил все эти события, насколько вообще возможно. - Аластар остановился в шаге от стола и в открытую смерил Луксора взглядом.
- Дальше, - потребовал он.
Аластар вопросительно заглянул ему в глаза.
- А дальше стоит сказать о том, что данная встреча проходила в здании высшей Альмарейнской академии. Все, надеюсь, понимают, что моим подчинённым нужно прикрытие.
- Не понимаю, к чему вы клоните, - пожал плечами Луксор.
Линкей с тяжёлым вздохом он потёр лицо. Шар белого пламени, что висел ниже остальных, над самым столом, делал его волосы почти седыми.
- В тот день между моим капитаном и следователем из мира людей не было никаких разговоров. Один передал другому некие бумаги, и только. Забыл сказать, что их встреча прошла в преподавательской естественных наук.
- Это какая-то ловля ведьм, вы не находите? - голосом, холоднее северного ветра, спросила Ишханди.
Аластар остановился за её спиной, щёлкнув каблуками так звонко, что глава касты Хаоса резко обернулась.
- Нет, - сказал он ей в глаза. - Это было бы охотой на ведьм, если бы не кое-какие мелочи, которые мне удалось узнать сегодня.
- И какие же? - обречённо выдохнул Луксор.
Он поборол в себе желание подняться и уйти, потому что в тот момент, когда в растерзанной и испачканной кровью постели умирала его жена, эти маги собирались обсудить последние Альмарейнские сплетни.
- Императрица Орлана не первая жена лорда Луксора, - объявил начальник тайной полиции. - Первая его жена признана пропавшей безвести. Она исчезла при странных обстоятельствах после того, как отказалась отпустить его к другой.
Луксор в раздражении хлопнул руками по столу.
- Вывернуть сейчас подробности моей личной жизни, конечно, очень интересно, но причём тут это?
- Вы этого не отрицаете, я правильно понял? - Аластар обернулся к нему, уже проходя мимо противоположного края стола.
Герольд вздрогнул и поднял на него глаза.
- Нет. - Луксор развёл руками. - Виола и правда пропала.
Аластар многозначительно усмехнулся и продолжил свой рейд.
- Третье, что я должен сказать вам, - это так называемое завещание. Леди Орлана прекрасно знает, что ни один документ не действителен, если не заключён у в присутствии хотя бы одного из членов Совета. Что же мы видим здесь?
Луксор глухо зарычал, с усилием принимаясь тереть уголки глаз.
- Хорошо, по-вашему, я убил всю императорскую семью, и меня нужно немедленно сжечь? - выдохнул он. - Я согласен, если Орлане после этого станет легче.
- Дайте же мне договорить, - пропел Аластар за спиной Конрада. Тот схватился за эфес меча.
Луксор уставился в стол: тонкая паутинка его поверхности чуть сияла приятным, фарфоровым светом.
- И самое сладкое. - Аластар зашуршал бумагой, и Луксору пришлось поднять глаза: начальник тайной полиции стоял за его правым плечом, показывая всему Совету чуть смятый лист бумаги, испещрённый рунами. Они складывались то в лабиринт, то в обрывки фраз, то в неприступную крепость, добиться от которой хоть капли смысла - сломать голову над древними книгами. Внизу был пририсован символ, похожий на геральдический знак. - Это очень старое заклинание. Спасибо лорду Герольду за то, что он помог мне его расшифровать.
Ишханди прикрыла рот рукой - то ли зевок, то ли усмешку.
- Это оказалось заклинание древней тьмы. Хоть это и тайна имперской разведки, но я всё же расскажу вам. Оно привлекает богиню смерти гораздо лучше всяких там самоубийств. И мои подчинённые нашли его среди ваших лекций, лорд Луксор. Узнаёте?
Луксор вглядывался в аккуратно выведенные закорючки и не узнавал ни одной.
- Вряд ли я смогу вам здесь помочь. Это не моё.
Аластар уложил лист за заклинанием на стол, точно рядом с завещанием, и края обоих загнул ветер.
- Лорды и леди, - с усмешкой в голосе произнёс он, - однажды я задал императрице Орлане такой вопрос: если перед вами два мага, один чист, как целительская магия, а на душе второго уже есть преступление, кого из них при прочих равных обстоятельствах вы вернее станете подозревать?
В ту секунду молчания, что повисла над залом советов, из тумана в императорском саду восстало солнце. Оно разорвало тучи бледным кругом и по сравнению с его пусть и неярким светом поблекли все шары белого пламени.
- И что же она ответила, лорд? - пронзительно сузив глаза, поинтересовалась Ишханди.
- Она сказала, что будет подозревать чистого, потому что таких не существует. Но всё это, лорды и леди, романтизм молодой девушки. Я же предпочту действовать более верным способом. За убийство я арестую того, кто уже убивал.
Глава 11
День восьмой. Часть 2. Истинная смерть.
Орлана с трудом открыла глаза. Веки налились свинцовой тяжестью, и ей казалось, что прошёл уже целый день, и близился вечер, а Луксор всё не возвращался. Свет белого пламени до слёз раздражал зрение.
Подушка казалась раскалённой. Немного спасали только прохладные прикосновения Адальберто. С тех пор, как ушёл Идрис, целитель сидел на краю кровати и протирал её лицо смоченным в холодной воде платком. Магия больше не спасала.
- Мне страшно, - призналась она. - Ты не уйдёшь?
- Скажешь остаться, и я останусь, - глухо отозвался Адальберто.
Орлана пошевелилась, меняя положение затёкших ног, уткнулась лицом в край его мантии. Она пахла миром людей - яблоками. В сознании среди тумана боли возрождались образы прошлого, медлительные, не связанные друг с другом. Усмехался, глядя сверху вниз, Орден. Что-то шептала Мэрсайл, стоя над кроватью Риана.
- Как там Орден? - Орлана тронула Адальберто за руку. - Если они успеют провести ритуал, он выживет. Вот смешно выйдет, правда?
- Да, - вздохнул целитель, хотя, судя по его тону, смешно ему не было совсем.
Её тянуло поговорить, потому что его голос - голос её невольного собеседника - был единственным, что осталось в затянутом похоронным туманом мире.
- Знаешь, я почему-то не чувствую себя виноватой. - Орлана ощутила прикосновение сырой ткани ко лбу, по щеке побежала капля прохладной воды. Ей захотелось улыбнуться, просто улыбнуться на прощанье, чтобы его отпустил страх.
- И не нужно. Ты ни в чём не виновата.
- Нет... - зашептала Орлана, зажмуриваясь. - Нет-нет. Я думала о смерти, резала цветы, ходила в склеп. Ишханди была права, я так рьяно кормила смерть своим вниманием, что она просто была обязана вселиться в меня.
- Не говори так. - Он убрал с её лица намокшие пряди волосы.
Долго-долго, как по тёмному туннелю в вагоне с выключенным светом, она летела в безвременьи, потом открыла глаза.
- Так хорошо, что ты у меня есть. Возьми меня за руку. У Риана есть Мэрсайл, у Истемира была мама, а у меня - ты. Ох... Не хочу бредить, - шептала Орлана, опять проваливаясь в темноту.