После памятного Совета, на котором Идриса лишили магии времени, Эйрин лишь раз произнесла это, тяжело вздохнув, но без горечи, без истерии, а лишь с тихой обречённостью.
- Что теперь будет? - сказала она, обращаясь к закатному небу над Альмарейнским лесом.
Под потолком, у единственного шара белого пламени роилась целая армия однодневок. Когда на Малтиль шёлковым покрывалом свалилась ночь, к ним присоединились ночные бабочки и комарье. Ломконогие зелёные букашки ползали по створкам окна, распахнутым в душную темноту. Идрис давил насекомых пальцем, и на белых рамах не оставалось даже следов.
Ночь пахла прогорклым дождём, как будто специально, чтобы его разозлить, не могла пахнуть нормально.
- Говорят, там девчонка троих взрослых магов уделала? - поинтересовался Орден, на секунду отрываясь от книги.
- Угу, - буркнул Идрис, не испытывая никакого желания вдаваться в подробности.
- О-о, - протянул великий маг безразлично.
Вдалеке пела птица. Идрис пошарил руками по поясу, совершенно бездумно пытаясь найти флейту, потом вспомнил, что выбросил её из окна самой высокой башни Альмарейнского замка сразу же после заседания Совета, и только рукой горестно махнул.
- Ты зачем явился? - вопросил Орден тем же самым бесцветным тоном, каким и расспрашивал про Эйрин. - Я тебя не звал. Ещё не хватало придворных шутов в гости приглашать.
Идрис пробурчал что-то невнятное.
- И? - Орден поднял на него взгляд. - Зачем ты мне сдался? Вот когда ты был магом времени, тогда бы я ещё подумал. А так...
Он сделал брезгливое выражение лица и поднялся, показательно захлопнув книгу.
- Ну посиди ещё, если хочешь. Спокойной ночи.
Он зашагал к лестнице, на ходу поправляя изумрудного скорпиона на чёрной мантии.