Пустошь – это не что-то материальное, что существует здесь и сейчас. Она не представляет собой выжженную пустыню, как многие фантасты ее и рисуют. Пустошь – это состояние души, состояние разума. Пустошь живёт внутри нас ежедневно, всех нас. От именно нас и зависит то, даст она ростки и сможет-ли установить крепкую корневую систему, или будет задушена нами. Пустошь – это то, что мы сами себе рисуем, в наших умах.
Именно отталкиваясь от этих определений, я и говорю о том, что мое представление было ошибочно, что в краях где война не бушевала столь сильно, что не могла привести к уничтожению былой системы вещей, это и позволило миру, сохраниться в том виде, в котором он был когда-то. Однако жизнь показала мне, показала и одна кобылка, показал и жеребец, что жизнь наша, состоит как раз из зебры, в которой белые полосы это хорошие события, а черные плохие. Белые оставляют положительные эмоции и воспоминания, а черные негативные. Именно от того, каких полос и деяний в твоей жизни будет больше и зависит твоя судьба. В мое жизни, видимо черных полос было в разы, в разы больше, раз я закончила столь плохо.
- Эй посмотри туда Джез – воскликнула Найт. – Давай там поселимся?
- Найт мы ещё туда даже не добрались – ответила я, - а ты уже думаешь о том, чтобы там осесть? Не дели шкуру не убитой медвежути.
- Но Джез… - пискнула единорожка, - ты бука.
- Я не бука, я рассудительная пони – ответила я. – А теперь давай шевелиться, не хочу нюсегодня оставаться ночевать здесь.
- Ага.
Мы с Найт принялись спускаться с холма к границе Сообщества. Мы были уже рядом, почти у цели, казалось будто мы вот-вот протянем копыто и будем на свободе. Саму границу видно по факту не было, она не была чем-то материальным, как это происходит к примеру в земном царстве, где граница тщательно патрулируется пограничниками вооруженными до зубов. Здесь это была скорее граница света и тени, нежели что-то более понятное, ведь лишь свет и тьма имеют видимые границы, которые никем не защищаются. Странно это однако, но граница – это место где заканчивается одно и начинается совсем другое. В нашем случае, а точнее в моем, это граница отделяющая меня от моей старой жизни и позволяющая после перечисления ее, начать жизнь с чистого листа, в мире в котором меня никто не знает. Это была моя мечта, с самого начала моей сознательной жизни. Я всегда была под чьим-то контролем, всегда была попрекаемая кем-то. Именно эти жёсткие рамки, в которые меня и загоняли, стали причиной моего бунтарского провидения – я жаждала больше свободы, жаждала больше делать по своему желанию, а не действовать по чей-то указке
Спустившись с холма, мы двинулись в направление, где видели переход. Нужно было экономить силы, ведь сейчас мы не знали наверняка, что нас ожидает по переходу через границу Общества. Нас могли встретить как с кексиками и обнимашками, так и с нацеленными на нас стволами винтовок, которые будут готовы выстрелить по единому нажатию на спусковой крючок, стоит нам сделать не осторожное движение и дать пограничникам знак, что мы не такие уж и мирные. Именно это и именно это не давало мне покоя, ни секунды покоя на то, чтобы остановиться. Я понимала то, что пока я на территории Колизея, я буду ощущать пистолет в себе, а также буду опасна для Найт которая будет постоянно в опасности, рядом со мной.
Касательно Найт я не соврала, это было чистейшей правдой. Найт была довольно смышлёной кобылкой, как следствие она была очень наивна и как следствие уязвима. Найт не знала о моем прошлом, так как я не стала говорить ей об этом, ведь я не знала наверняка, можно-ли ей доверять. С момента моего выхода из Колизея, я постоянно вляпывалась в неприятности: в первый день своей свободы, я напоролась на бандитов, которые хотели меня ограбить и затусить со мной, однако я не позволила им этого, а потому просто расстреляла на хрен; я попала в лапы работорговцев, которые раздели меня почти до гола, а после продали в качестве наложницы; я была вылечена своим хозяином, однако не за спасибо, а потому направлена в глубины подвала, который на деле оказался Стойлом без номера, дабы я отыскала предметы, которые получиться с выгодой продать; эх, не будь тогда Ловкача, то меня наверное разодрали на куски и съели-бы, не оставив ничего кроме горстки белых косточек. Все это было тем самым, что заставляло смерть витать в воздухе вокруг меня, именно по этой самой причине, я была обязана как можно быстрее, покинуть территорию, пока все не стало ещё хуже.