<p>
Осторожно ступая, мы добрались до зарослей колючего кустарника, поросшего ползучими растениями с иссиня-черными ягодами. Судя по хрюканью и покачиванию ветвей, твари находились в самой гуще этого «ежевичника». Пришлось направиться к ним, обдирая кожу острыми шипами растений.</p>
<p>
В зарослях завтракали стагмы, точнее нечто, отдаленно их напоминавшее. Около двадцати взрослых особей и с десяток зверей чуть меньшего размера широкими передними лапами счищали с колючих веток плотные ягоды, и горстями отправляли их в пасти, измазывая свою белую шерсть чернильно-черным соком. Самый низкорослый экземпляр, стоя на массивных задних конечностях, был не ниже полутора метров; самый крупный — около трех. Мощные задние лапы больше напоминали ноги кенгуру, а все тело тварей покрывали чешуйчатые наросты, и только умильные снежно-белые мордочки с розовыми носиками и длинными усами позволяли признать в этих животных стагмов.</p>
<p>
— Зайчики говоришь?! — прошипел Сол. — Ходят поодиночке?</p>
<p>
— Об этом свидетельствуют показания очевидцев, встречавшихся с ними последними, — отчиталась я.</p>
<p>
— Каких времен эти данные?</p>
<p>
— Списаны с отчетов последних колонистов, пробовавших заселить Омфим.</p>
<p>
— А-а-а, — протянул мужчина, — тогда все ясно. С той поры минуло больше полусотни лет. Не мудрено, что животные с тех пор изменились.</p>
<p>
— Будем брать? — перебила я Сола. — Несмотря на крупный размер, они все же не кажутся мне чересчур агрессивными.</p>
<p>
— Давай. Скольких сможешь удерживать разом?</p>
<p>
Я как можно незаметнее проникла в сознание стагмов и ответила:</p>
<p>
— С пятью должна справиться.</p>
<p>
— Тогда заводи их в загон. Я пойду следом и прослежу, чтобы за нами не было погони. Будем надеяться, что их увлеченные едой сородичи не сразу обнаружат потерю.</p>
<p>
Я нацелилась на нескольких самых мелких тварей и принялась внушать им мысль следовать за мной. Почти получилось: двое стагмов нехотя направились в мою сторону. Возле моих ног прошуршала трава, словно по ней проползла змея. Я отскочила и на мгновение потеряла эмпатическую связь с жертвами. Хорошо еще, что стагмы ничего не заметили и не всполошились. Пришлось начинать все заново, но направляя свой дар на мелких особей, я будто бы натыкалась на невидимую стену. И только двое крупных стагмов отозвались на мой зов.</p>
<p>
— Удалось завлечь только двоих и не самых мелких, — предупредила я Сола.</p>
<p>
— Бери что есть, — посоветовал мне мужчина, настороженно наблюдая, как стагмы, двигаясь как сомнамбулы, неторопливо направляются в нашу сторону.</p>
<p>
После того, как твари, влекомые мной, благополучно запрыгнули в загон, Сол накинул на них клетку и забаррикадировал проход, на случай, если их сородичи вдруг объявятся. Но стагмы даже не попытались отбить нашу добычу, а сами «зайчики» сидели в клетках очень смирно, печально опустив мордочки.</p>
<p>
— Они будто чувствуют, что обречены и смирились со своей участью, — заметила я Солу.</p>
<p>
— Не говори ерунды, — отмахнулся мужчина, — как только эти твари обретут способность двигаться, сразу вновь превратятся в кровожадных монстров.</p>
<p>
Сол, на всякий пожарный, продолжая оглядываться, запустил в небо сигнальную ракету. Счет пошел на секунды.</p>
<p>
Спасательная шлюпка спустилась достаточно скоро, не заставив нас долго ждать. Мы погрузили в нее стагмов и забрались сами. Сол набрал код активации, шлюпка вздрогнула и начала подниматься. Оба стагма подняли головы и глухо завыли.</p>
<p>
— Мне кажется, они прощаются, — поделилась я впечатлениями.</p>
<p>
— С сородичами? — предположил Сол.</p>
<p>
— Нет, — прислушавшись, добавила я. — С кем-то другим, которого они почитают больше, чем самих себя.</p>
<p>
Сол удивленно вскинул брови, но ничего не добавил. А я не могла описать свои чувства точнее: слишком сумбурными и отрывочными были ощущения стагмов.</p>
<p>
— Последний штрих, Катарина, — произнес Сол, возвращая на место мой тримериновый ошейник. — Я только зацеплю его куском проволоки так, чтобы ты могла легко скинуть его при необходимости.</p>
<p>
— Хорошо, — кивнула я.</p>
<p>
Утратить часть своего дара для меня равносильно тому, чтобы втягивать воздух через соломинку: вроде и жить можно, но как-то неприятно. Такое ощущение, что дышу неполной грудью и периодически теряю сознание от острой нехватки кислорода.</p>
<p>
Сол внимательно посмотрел на меня и спросил:</p>
<p>
— Каково это — быть эмпатом?</p>
<p>
— Даже не знаю, как это объяснить, — не сразу нашлась с ответом я. — С одной стороны — удобно, а с другой — не всегда приятно распознавать чужие ощущения. Особенно когда имеешь дело с преступниками: «прислушиваясь» к некоторым из них, потом долго не могу отделаться от ощущения, что меня окунули в зловонную тину. Даже болота Ориента по сравнению с этим — сущий пустяк, потому как отмыться от грязи не долго, а вот сбросить с себя остатки чужой биоэнергетики — задача не из легких.</p>
<p>
— А с личной жизнью как? — поинтересовался мужчина. — Помогает?</p>
<p>
— Скорее наоборот, — фыркнула я. — Зато с полной уверенностью могу сказать, что люди всегда со мною искренни. Желают они этого или нет.</p>