Акира замер в нерешительности. Она была в Зимней комнате с опасным ёкаем. Ему нужно было предупредить ее. Акира поспешил спрыгнуть с балки и вернулся в туннели.
ГЛАВА 31
Мари
Бесконечная зима, и Мари брела по колено в снегу. Ее щеки были красными и обветренными. Кимоно почти не защищало от холода. Каждый шаг был ледяным кинжалом. Она сжимала серебряный гребень и медную канарейку в руках. Чтобы подавить холод, она представляла огонь, одеяла, мисо-суп. Она не видела дальше трех футов. Пару мгновений спустя вспыхнуло солнце, озаряя серое зимнее небо, задевая ее щеки жаром. А потом это пропало. Началась буря, снег и лед закрывали все перед ее глазами. Она уже не видела замерзший лес. Мари ничего не видела, кроме своих с трудом шагающих ног.
Мари двигалась. Если остановиться, ждала смерть, холод и онемение тут же сковали бы ее. Она не знала, в какую сторону шла. Она искала среди пустоши хоть какую-то темную точку на белизне. Пульс Мари гремел в ушах, она обдумывала новую загадку.
«Всегда бежит, но не идет, часто шепчет, но не говорит, в кровати лежит, но не спит, есть голова, но не рыдает», — первая загадка была о горе. Следующая — об огне. Они были связаны с природными стихиями.
Мари вспоминала.
«Пусть природа помогает тебе. Звук воды скроет твои шаги», — советовала мама. Как и с загадкой с огнем, все встало на места. Река. Река никогда не шла, но бежала, шептала и не говорила… Вся жизнь пролетела перед ее глазами — охота на волков, сарай с нападениями, сражения с матерью — все эти отдельные события готовили ее к состязанию. Даже когда она не считала это тренировкой, она училась, мама старательно учила ее, как ориентироваться в глуши, как не потеряться в лесу, как выжить во Времена года.
Внезапное рычание заставило Мари повернуться вправо. Из белизны появилось пять сгорбленных черных фигур. Мари узнала изгиб их спин, желтые вспышки глаз. Волки.
Не думая, она пошла ближе к волкам. Ей хотелось взять нагинату. Но у нее были только гребень и медная канарейка. Она убрала серебряный гребень за пояс, попыталась сделать так с канарейкой, но ладони закоченели. Птица выпала из пальцев и погрузилась в снег. Потерялась. У Мари не было времени копать.
Волки рычали, но не на нее. Они окружили что-то другое. Девушку. Сачико? Нори? Асами?
Волки прыгнули на добычу. Из центра стаи мелькнуло красное кимоно. Сачико. Та, что предала подругу, билась со стаей волков. Билась и проигрывала. Она не могла стоять и смотреть, как еще одна девушка умирает.
Мари приблизилась, перешагнула двух убитых волков. Она посмотрела налево, направо. Никого не было, она никого не видела. Мари вызвала зверя. Кости в ладонях затрещали. Ее ногти стали острыми когтями.
Волки приближались к Сачико. Ее прижали их большие лапы, они терзали ее кимоно на боках.
Мари бросилась, взмахнула руками на волков, а они уже тянулись к горлу Сачико. Плоть рвалась. Все расплылось, и лишь слышались вопли. Горячая кровь. А потом тишина. Неподвижность.
Мари отпрянула, убрала когти, дыхание обжигало замерзшие легкие. Она убила оставшихся волков, но не ради спасения Сачико. Девушка лежала в снегу с открытыми глазами. Мастер Ушиба предупреждал про комнаты. Это было наказание Сачико за Летнюю комнату с предательством подруги? Казалось, Времена года не прощали, как и говорил Ушиба. Мари осторожно закрыла глаза Сачико.
Остались Нори и Асами. Она не хотела биться против подруг. Страх боролся с необходимостью. У тигра зимой не было друзей. Она пошла дальше.
А если был другой способ? Мари вспомнила слова Таро. Прошли мили и часы. Она не могла разобрать солнце на небе. Она знала, что день кончался, потому что холодало. Ее шаги были медленными, она шаталась. Реки не было видно.
Деревья в снегу поднимались из тундры как сломанные кости из кожи. Мари чуть не рухнула от вида. Убежище от ветра. Она побежала к Ледяному лесу. Деревья закрыли от режущего ветра. Кровь прилила к щекам Мари, к ладоням и ступням. Боль покалывала, где пробиралось тепло.
Комок поднимался в снегу, и она упала на твердое. Не лед. Не камни. Тело. Мари отпрянула.
Стало видно Нори, присыпанную снегом. Ее губы посинели, глаза были закрытыми. Мари поискала следы раны. Их не было. Как и крови. Или сломанных костей. Она поискала пульс. Девушка с топором была мертва. Кто расскажет о ее гибели ее семье?
«Мои родители не знают, что я здесь», — сказала она. Мари села на пятки, глядя на профиль девушки.
Губы Нори дрогнули, а Мари застыла в ужасе. Толстый черный паук с белыми полосками выбрался из-за синих губ Нори. Мари помнила такого паука. В Летней комнате. Сердце Мари колотилось. Таро сказал, что в Осенней комнате девушек отравили. Он не знал, чем. Пауком.