— Далеко?
— Меньше минуты. Там, — я развернул командира в сторону, откуда сейчас явится продолжение банкета, и продолжил отсчет: — Пять. Два. Один. Чисто.
— Ну что, ребятки, за царя? — оскалился Лютый, хрустнув шеей.
А в следующее мгновение мой туман рассеялся, словно его и не было.
К нам на всех парах шло два БТРа, и в одном из них явно находился одаренный. Очень сильный одаренный.
— За царя! — рявкнули бойцы.
Парни шмальнули магией. Но у вражеской техники на обшивке явно стояли какие-то блокираторы. Техники рассыпались, не причиняя особого вреда. А автоматами против БТРов особо не повоююешь.
Артиллерию бы…
Почему-то очень ярко вспомнилось, как мы артой выбивали одних ублюдков с очередной пронумерованной высоты.
— ОРУДИЕ! ВЫСТРЕЛ!
В ушах грохочет, идет перезаряд…
— ВЫСТРЕЛ!
Какая же там была гребаная жара.
— ОРУДИЕ! ВЫСТРЕЛ!
И песок. Этот гребаный песок на зубах.
— ВЫСТРЕЛ!
И адское, адское пекло.
— ВЫСТРЕЛ!
— ВЫСТРЕЛ!!
— ВЫСТРЕЛ!!!
Речь Посполитая, трасса на Гданьск, Иван Романов
Это было правильно, но в то же время отвратительно унизительно: стоять в центре парней, которые сейчас полягут за тебя. А ты — ты стой тут за их спинами и пытайся выжить. Потому что, если ты не выживешь, начнется такая борьба за престол, что Смутное время покажется легкой прогулкой.
БТРы шли, обвешанные на носу блокираторами. Умно, особенно если у тебя в комплекте одаренный, которого нельзя глушить. Благодаря такой хитрости враги просто создали щит, который ребятам Лютого не пробить магией.
Иван злился. Злился не потому, что какая-то падла из своих ведет на него охоту, а потому что из-за этого урода сегодня полегло много хороших ребят.
Первое, чем он озаботится, когда вернется, — это будет поиск той суки, что сдала своих бойцов. Он найдет, найдет этого милого родственничка и вынет у него хребет через глотку.
— Охренеть… — выдохнул один из бойцов рядом, и цесаревич повернулся на звук.
Мирный стоял чуть в стороне, не успев шагнуть в защитный круг, и от него исходило тепло. Нет, не тепло, а жар. Такой жар, словно Иван находился рядом с доменной печью. Александр стоял, широко распахнув глаза, но почему-то цесаревич не был уверен, что парень видит мир вокруг.
Казалось, что Мирный стал как будто чуть выше, чуть шире в плечах. Чуть старше, да. Как будто в одно мгновение парень постарел лет на пятьдесят. Но Иван моргнул, и видение исчезло, а Мирный сжал кулаки.
По дороге разошлась волна жара, и в следующее мгновение на БТРы обрушился огонь. Такой огонь, словно работал целый расчет артиллерии. Земля вздрагивала от каждого попадания. Магия была настолько сильной, что никакие блокираторы не спасли технику противника.
Да и противника, в общем-то, тоже не спасли.
БТРы разметало, словно они были картонными, игрушечными. А Мирный все палил и палил, словно бы не мог остановиться, вкатывая в землю ошметки уже испаряющегося от жара металла.
Лишь спустя несколько минут парень выдохся и, прикрыв глаза, жестко усмехнулся. И Ивану как будто бы показалось, что Александр пробормотал:
— Добро пожаловать в Кандагар, суки.
Склад на территории Речи Посполитой, Алексей Ермаков
Последнее, чего бы хотел Алексей в польском вояже, так это оказаться в паре с Меншиковым.
Впрочем, чего еще ждать от Нарышкина — тот не упустит возможности наладить контакты, даже чужими руками. Да и работали они уже однажды с Максимом. Спонтанно, правда, но все равно вышло неплохо.
Их подразделение, как это бывает в анекдотах, списанных с реальной жизни, просто шло по полю и просто в поле нашло склад. Склад с вооруженными до зубов бойцами. Защищались поляки так ожесточенно, что в какой-то момент Ермаков даже подумал, что это склад с наличкой.
Но, увы, никаких денег внутри не было. Зато нашлось кое-что поинтереснее.
— Это что, наша форма? — обалдело спросил один из бойцов, вскрыв какой-то короб.
— Рогов, мать твою, тебе кто разрешил что-то руками трогать! — рявкнул командир, подскочил к коробу, но продолжать тираду не стал.
Собственно, все прочие стоящие рядом тоже знатно обалдели — поляки защищали склад с русской военной формой? Что? Это точно не анекдот?
— Так, новая задача, — сориентировался командир. — Включаем голову, достаем глаза из жопы и ищем, на кой хрен полякам наши шмотки, кроме как топить печку зимой.
Бойцы по двое разошлись по территории немаленького такого склада. Алексей, пользуясь случаем, решил заговорить со своим внезапным товарищем: