Василиса стояла и слушала краткий доклад безопасника с видом таким кровожадным, что я начал натурально беспокоиться за жизнь и здоровье пойманного парнишки.
— Давай-ка лучше я разберусь, — негромко предложил я Корсаковой, когда безопасник закончил свой рассказ.
— Я сама хочу сломать ему руки, — шипела разъяренная Василиса, пытаясь просочиться мимо охраны в комнатку, где ждал своей участи неудачливый шпиён.
— Это какая-то новая сторона тебя, — заметил я, наблюдая за попытками девушки, — но мне нравится.
Корсакова чуть смутилась и посмотрела на меня:
— Этот недостойный человек пытается выведать мои наработки. Мои, понимаешь? Это… Это же низменное воровство! — воскликнула она с негодованием.
— Ты совершенно права, милая, — с улыбкой кивнул я. — Но такая хорошенькая девушка не может ломать руки всяким недоноскам. Я сделаю это гораздо качественнее и с душой. Не то что карандаш, ложку взять не сможет.
Василиса чуть побледнела от таких слов.
— Так что, ты позволишь мне разобраться без твоего присутствия? — уточнил я, не сводя с нее взгляда.
Корсакова глубоко вдохнула, борясь с дурнотой, но все же смирилась с неизбежным:
— Ладно, — выдохнула моя невеста, — пойду поработаю.
— Договорились, — улыбнулся я. — И набери Антона Васильевича. Скажи, что очень ждем его в гости, у нас есть подарочек.
Девушка кивнула и, кинув испепеляющий взгляд на комнатушку, удалилась наверх.
Я же, вздохнув, пошел ломать если не руки, то волю.
В небольшой переговорной сидел парнишка лет двадцати-двадцати пяти. Высокий, худой, с сильной примесью монгольских кровей. Как говорится, не то монгол, не то бурят. Представился он Азаматом и наотрез отказывался что-либо говорить без адвоката.
Позиция, в принципе, верная. Особенно если нашкодничал. Но была тут одна маленькая тонкость.
— Ну, здравствуй, Азамат. Азамат же, да? — спросил я, расстегивая пуговицы пиджака и усаживаясь в удобное офисное кресло.
Парень в ответ поджал губы, но кивнул.
— А я знаешь кто? — спросил я, откинувшись на спинку стула.
— Ты — Александр Мирный, — соизволил ответить неудавшийся шпиён.
— Ве-е-ерно, — протянул я. — А ты знаешь где?
Парень вздернул нос:
— В мерзотной конторе, которая создана, чтобы следить за свободными подданными Российской Империи! — пафосно воскликнул он.
Потом сообразил, что наговорил лишнего, и буркнул:
— Я ничего не скажу без своего адвоката.
— Адвоката, да? — я почесал подбородок. — Видишь, тут такое дело, Азамат. Я могу тебя допрашивать и без адвоката. Во-о-от эта корочка мне разрешает практически все, — пришлось достать из внутреннего кармана пиджака ксиву и положить ее на стол, чтобы парень смог изучить содержимое. — Или, можно даже сказать, вообще все. По крайней мере, провести допрос, как мне надо, и поломать тебе руки, как совладелец этой компании и по совместительству жених, которого попросила невеста, тоже. И что делать будем, м, Азамат?
Парень мне, очевидно, не поверил, пришлось вздохнуть и проникновенным тоном пояснить:
— Азамат, у нас два варианта. Вариант первый — я сейчас встану, раздроблю тебе кости кисти правой руки, сяду в это удобное кресло, и мы продолжим наш содержательный диалог. И вариант второй — ты мне сейчас все добровольно расскажешь под запись, и я, так и быть, не стану делать тебя инвалидом. Выбор, как говорится, за тобой. Ты же свободный поданный, да?
Незадачливый шпиён хранил гордое молчание. Пришлось мне печально вздохнуть и встать на ноги. Но стоило сделать пару шагов к парню, как тот не выдержал и заверещал:
— Я понял, понял! Я все скажу!
Сказал пацан действительно все. Нанял его Сергей Строганов, искал он планы раскрутки сайта. Стащить разработку, понятное дело, было не так-то просто, а вот наши наработки по раскрутке проекта, составленные на тот случай, если первые лица государства проигнорируют милую игрушку, представляли ценность.
И они у нас были! Но делиться ими со Строгановым я, разумеется, не собирался.
Спустя полчаса, выслушав пересказанные в мельчайших подробностях события, связанные с произошедшим, я удовлетворенно кивнул.
— Ну вот видишь, — сказал я. — Всего-то и нужно было, что поведать мне все, что у тебя на сердце.
Парень активно закивал, чувствуя мое приподнятое настроение.
— А теперь меня отпустят? — спросила эта наглая морда.