А в Европе король, как говорится, царствовал, но не правил. И если вдруг в том короле, как в Карле, просыпалась бурная инициатива, то приводить она должна была только к успешным успехам. В противном случае лучшее, на что мог рассчитывать неудачный политический деятель — отречение от престола и отлучение от кормушки с лишением значимой части финансовых благ.
В случае с Карлом его амбиции оказались слишком амбициозны, и вокруг монарха уже начались нездоровые брожения. Русский флот в британских водах! Немыслимо! Неприемлемо! Недопустимо! И кто виноват в том, что к их берегам греб дикий русский медведь? Конечно же, Карл! Ведь это он соловьем заливался о необходимости спонсирования мятежа в Москве, и это он решил выловить беглого брата Дмитрия Романова, и это определенно Его Величество Карл выдумал использовать мятежника повторно. Как будто одной неудачи было мало, чтобы доказать несостоятельность этого человека!
И, конечно же, мало кому в голову бы пришло, что о невероятном величии в случае победы Карлу напевали и нашептывали ночные кукушки, так удачно подложенные ему верными союзниками.
Учитывая все случившееся, а главное, русские корабли и подводные лодки в неприличной близости от британских берегов, шансов отболтаться у Его Величества Карла не осталось. И даже выдача Виталия Романова русской делегации не тянула на дипломатически успех.
Такое себе решеньице в условиях полного отсутствия альтернатив.
Но Виталий, однажды решивший побороться за дело, которое свято считал правым, сидеть и ждать, пока противники доторгуются до чего-нибудь, не планировал. А потому поздней ночью потайная дверь слабо освещенной гостиной в его покоях бесшумно отворилась, впуская гостя.
— Ваше Высочество, — кивнул мужчина лет тридцати, входя в гостиную.
— Ваше Высочество, — кивнул в ответ Романов, делая приглашающий жест.
Сам Виталий сидел в кресле перед камином и цедил виски, вставать ради посетителя он не собирался. Его гость, двоюродный племянник Карла, принц Генри, подошел к столу, на котором разместилось несколько разных бутылок виски, выбрал себе что-то по вкусу и плеснул на два пальца в квадратный стакан.
Романов наблюдал за принцем с некоторой любопытной ленцой. Его Высочество Генри казался уверенным в себе, спокойным, таким настоящим английским аристократом с налетом легкой брезгливости на бледном лице. Но в то же время Виталий знал, что главное при местном дворе, это казаться, а не быть. И прекрасно понимал терзающие мужчину тревоги и сомнения.
— Я рад, что вы нашли время заглянуть в гости, — проговорил Виталий, пригубив из своего бокала.
— Мне стало любопытно, — признался Генри.
Романов приподнял бровь, и его гость пояснил:
— Что человек в вашем положении может мне предложить?
— Полагаю, нечто интересное, — усмехнулся беглец.
При этом он откинулся на спинку кресла, чтобы продемонстрировать свое положение старшего в этой паре. Ведь нарушать порядок может либо глупец, либо тот, кто действительно имеет на это право. И судя по тому, как отреагировал Его Высочество Генри, племянник короля уловил посыл Виталия Романова.
— Я слышал, что консервативная фракция готова возвести вашу кандидатуру на престол, — продолжил член императорской семьи. — Но все упирается в существование нынешнего короля, который так неосмотрительно отказывается от отречения.
— Все так, — легко пожал плечами Генри, вращая бокал в пальцах. — Но, боюсь, вас уже это мало коснется. В Лондон уже едет делегация русских, возглавляемая цесаревичем. И последняя прачка в городе не верит, что русские будут здесь ради каких-то торговых контрактов с нами. Вас скоро попытаются официально арестовать, чтобы тем самым купить лучшие условия мира. Если у вас остались верные люди — бегите. Аргентина традиционно гостеприимна к таким гостям, если у них есть достаточно золота.
— Вы знаете, я всерьез размышлял над этим вариантом, — медленно кивнул Романов. — Но решил, что у меня есть идея получше. Идея, которая послужит на пользу нам обоим.
— Звучит интригующе, — принц покосился на собеседника.
— То, что в Лондон едет русская делегация во главе военной армады, ни при каких условиях нельзя выставить политической победой. А значит, Карл уже проиграл, — объявил очевидное Виталий Романов. — Цесаревич Иван пока еще юн и неопытен, но князь Голицын, который состоит в делегации, на таких делах собаку съел, он выкрутит вам руки и заставит подписать то, что хочется Российской Империи. Это будет кошмарный позор для королевского рода. Всего рода, Ваше Высочество. Ужасная, унизительная пощечина от исторического противника.