– Почему они все так внезапно всполошились? – хмуро спросил я.
– Потому, что ты теперь герцог без родственников и наследников.
– Наследник у меня вот-вот родится, – парировал я. – Даже два! Точнее, три…
– И кто из них сможет претендовать на провинцию и имя Хаук?
– Я вообще помирать не собираюсь ближайшие лет триста. Какие наследники? Хотя такими темпами они меня в могилу сведут раньше. Александра, заходи, не стой там. У нас семейный совет.
– Тали не хочешь пригласить? – заметила Бристл.
– Её больше интересует наш подвал, чем вся эта шумиха. Потому как в подвале можно построить склеп, а толку от всех этих женщин нет совершенно. Только головная боль.
– Склеп? – Бристл приподняла брови, удивлённо посмотрев на меня.
– Для членов семьи.
– Я хотела спросить, почему в доме? Усопшему нужен покой.
– Не знаю! Может потому, что за ним надо присматривать, а если он будет далеко, кто-то его обязательно разорит.
– Не сердись, – Александра встала позади меня, обняла за плечи.
– Подумаешь, принцесса, – Бристл фыркнула, наверняка имея в виду Лейну. – Выкинь из головы. Давайте лучше обедать.
– Вот, – поддержала её Алекс, наклонилась, чтобы поцеловать меня в щёку.
– Хорошо, хорошо, – я бросил оставшиеся письма на стол. – Кстати, о прислуге, что это за девушка с ясно-голубыми глазами?
– Мила? – спросила Бристл.
– Может и Мила – я ж не знаю, как её зовут. Она чистокровный оборотень.
– Чистокровный? – Бристл и Алекс переглянулись, затем посмотрели в сторону коридора.
Не знаю, что почувствовали они, но я уловил присутствие трёх оборотней. Одной из которых была та самая молодая женщина. Прислуга вкатила в гостиную две тележки с посудой и горячим обедом.
– Так, Мила, останься, остальные свободны, – сказала Бристл командирским тоном. Женщины кивнули, или, скорее, коротко поклонились и удалились. Мила же казалась немного растерянной. Бристл подождала, пока другие отойдут достаточно далеко, чтобы не слышать нас. – Кто твои родители?
– Я не знаю, – Мила опустила взгляд.
– Кто воспитывал?
– Дядя Хедрик Гун.
Судя по взгляду и кивку Бристл, она этого мужчину знала.
– Полукровка, – сказала Бристл для меня.
– Чистокровная, – уверенно парировал я.
– Полукровка.
– Чистокровная.
– Полукровка!
– Чистокровная.
– Берси!
– Бристл!
– Хватит! – вмешалась Александра.
– Ты в этом что-то понимаешь? – язвительно спросила Бристл.
– С недавнего времени.
– Полукровка рождается, когда один из родителей человек, чаще мать, – наставительно сказала Бристл. – При этом ребёнок не наследует линию крови и не становится оборотнем. Но если его обратить в раннем возрасте, кровь будет сильной. Не такой, как у чистокровных, но сильнее, чем у простых обращённых.
– Её никто не обращал, – сказал я.
Александра прошла, взяла Милу под локоть и вывела из комнаты.
– Упёртый мужчина, – Бристл вздохнула. – Если ты в этом не разбираешься и не уверен, подобную тему лучше вообще не поднимать.
Я промолчал, так как уловил в её голосе лёгкое сомнение, словно есть ничтожный шанс, что мои слова могут оказаться правдой. Пару минут мы сидели молча. Бристл взяла со стола ещё одно письмо, которое я даже не открывал. Прочитав имя, вскрыла его, бросила только один взгляд на ровные строчки текста и порвала на несколько частей, добавив к предыдущим.
Спустя пять минут в комнату вернулась Александра, приняв облик оборотня. Остановилась на пороге, оглянулась, затем выглянула обратно в коридор и втянула за руку ещё одного оборотня.
– Полукровка, – произнесла Бристл тоном «я же говорила».
В облике оборотня Мила была на целую голову ниже Алекс. К тому же окрас у неё был грязно-серым, стремящимся к чёрныму. Сгорбленная фигура, слишком длинные руки, опущенные плечи. Да уж, назвать её чистокровной мог разве что слепой. Но я чувствовал в ней сильную кровь, как и в Александре. Но глаза. У Милы был кристально чистый взгляд небесно-голубых, почти серебристых глаз.
– Чтобы я помог, ты должна сначала всё рассказать, – мы встретились с ней взглядом, и она быстро отвела его. – Тали всё-равно свалит это на меня, можешь поверить на слово. Или уже свалила? Я же говорил.
– Я... мне… показа… – слова в этом облике давались молодой женщине мучительно тяжело.
– Александра, дай ей немного свободного места, – попросил я.
– И почему рядом с тобой постоянно что-то да происходит? – покачала головой Бристл.
В небольшой комнате для крупного оборотня было тесновато. А для двух – тем более. Алекс отошла к окну, немного сдвинула столик с посудой, которая жалобно звякнула. Мила же ещё ниже опустила голову. Могло показаться, что хочет опуститься на пол, но нет, просто её рост начал уменьшаться, а вот непропорциональная длина рук сохранилась. Шерсть стала менее густой, и тело начало приобретать более человеческую форму. Самое страшное было с мордой волка. Она начала превращаться в человеческую, но чем больше трансформировалась, тем более страшной становилась.