Имперский Совет последние полвека собирался не чаще раза в два, а то и три месяца. Как мне думается, он был лишь поводом для того, чтобы герцоги хотя бы иногда появлялись в столице, чтобы указать на существующие проблемы. Иногда они просто выясняли отношения между собой, рассчитывая, что Император встанет на чью-то сторону. Всё остальное решалось на малых собраниях Совета, появление на которых герцоги вообще считали ниже собственного достоинства. Именно там их представители вели кровопролитную войну за золото, которое текло и в казну Империи, и в обратном направлении. Йере довольно подробно объяснил, почему Вильям требовал, чтобы я представил доверенного человека, а не пытался лично участвовать в собраниях, где меня бы просто подняли на смех.
У парадного входа нас перехватил суетливый служащий, который боялся сказать, что мы опаздываем. Он так и бежал перед нами всю дорогу, постоянно оборачиваясь. В самом же зале мы заняли места в левой его части, по правую руку от Императора, между представителями Блэс и пустующими местами герцога Янда. Сейчас на скамейках мятежных провинций сидело всего несколько человек, которые делали важный вид, а на самом деле лишь заполняли пустоту. Занимая место, я коротко кивнул кузену герцога Блэс, Рудольфу. Он хоть и носил то же имя, что и герцог, был всего лишь его троюродным братом. Бристл рассказывала, что дети Рудольфа не имели право брать имя «Блэс» и принимали имена его жён. А их у Рудольфа было две. Я познакомился с ними во время нашей с Александрой свадебной церемонией. Помнил их потому, что одна была чистокровным оборотнем, а вторая – обычным человеком. Подобное у благородных оборотней практиковалось редко, но имело место быть.
С противоположной от нас стороны зала разместились представители герцога Сагрэдо, а вот его самого я не наблюдал. Правее расположился Иларио Кортезе, который приветственно поднял руку. Окружающие зашептались, отмечая этот жест. Несколько минут ничего не происходило, затем появился распорядитель, показывая, что скоро появится Император и хорошо бы встать, чтобы приветствовать его. Все дружно поднялись, ожидая пока войдет Император, пока займёт своё место, пока подаст едва заметный знак советнику.
– Уважаемые герцоги, Наварро, Кортезе, Хаук, Империя приветствует Вас! – громко объявил он.
– Кто этот герцог Наварро, который присутствует уже на втором Совете? – тихо спросил я у Йере.
– Наварро Басиль, – так же тихо ответил Йере, – глава древнего благородного рода. Они недавно вернули себе титул герцогов и заняли место Теовинов. Их род в прямом родстве с Императором. Правда, теперь уже в третьем колене. Басиль – мальчик десяти лет и открыто присутствовать на Совете не может. Скорее всего, он в тайной комнате – слушает всё, что тут происходит. Поэтому его и представляют…
– Запрос герцога Сагрэдо о переселенцах, самовольно покинувших провинцию, – говорил тем временем советник. – Слово предоставляется барону Лорка́.
К трибуне скорым шагом вышел крепкий, низкорослый мужчина. Мне показалось, если он слишком сильно согнёт руку в локте, его дорогущий кафтан лопнет по шву. Промокнув пот со лба, он низко поклонился Императору.
– Мой Император, уважаемые герцоги, – приветствовал он собравшихся. – Около месяца назад с территории провинции герцога Сагрэдо в провинцию герцога Хаука перешло около трёх тысяч беженцев. Южане, промышлявшие долгие столетия до прихода Имперской власти морским разбоем и пиратством. Их предводитель барон Хедбёрг, бывший князь. Мы просим наказать своевольных людей в назидание другим и вернуть их в провинцию. Во время войны с иноземцами город и три крестьянских поселения барона Хедбёрга были разрушены. Но разве это повод позволять людям покидать отведённые для них земли? Если их примерно не наказать, то любой наземный крестьянин побежит в поисках лучшей жизни, случись у него пожар или наводнение.
– Сколько, сколько переселенцев покинуло провинцию? – голос из зала.
– Около трёх тысяч человек, – быстро среагировал барон.
– Направить Имперский легион, – ещё один голос. Высказывался какой-то незнакомый мне мужчина. Он сидел среди военной знати, которая от данной реплики была, мягко говоря, не в восторге. Кто-то даже толкнул его в спину, едва не сшибив с лавки.