========== Глава 1. Необходимость. ==========
Дождь барабанил по скошенным крышам, и дождевая вода с шумом стекала в потрепанный водосточный желоб, а оттуда невидимым в темноте, но хорошо слышимым потоком выливалась в грязный переулок. Слабый свет шипящих и фыркающих от влаги факелов с трудом разгонял чернильно-черный сумрак. Даже обитатели Лютого переулка, обычно предпочитающие обстряпывать свои дела под покровом ночи, этим вечером не рискнули показаться на улице.
Втянув голову в плечи и стараясь хоть как-то укрыться от дождя, промочившего насквозь даже его толстый плащ с капюшоном, Кингсли Бруствер ступил глубже в тень украшенного горгульями навеса и оглядел темную и пустую улицу.
Ему это не нравилось. Совсем не нравилось.
Но что еще ему оставалось?
Худощавый старый волшебник с поросшими волосами волдырями на лице обогнул угол. Шлепая по лужам, он фальшиво пел вульгарную балладу. Кингсли еще сильнее вжался в дающую ему укрытие стену, наблюдая, как незнакомец, пошатываясь, проковылял мимо, очевидно, слишком пьяный, чтобы заметить его. Завсегдатай «Маринованной жабы», вне всякого сомнения.
Кингсли потряс головой, отчего брызги дождевой воды разлетелись вокруг, исчезая во влажной темноте. Фолк должен был уже вернуться. Кингсли не следовало позволять ему отправляться в эту грязную забегаловку в одиночку…
«Маринованная жаба». Паб с репутацией настолько вонючей, что она могла бы посоперничать с испорченными яйцами. Укрывшееся в самом темном углу Лютого переулка заведение регулярно привлекало любопытную выборку из самых неприятных слоев волшебного сообщества. Наземникус Флетчер совершал большинство своих деловых сделок именно здесь и называл это место игровой площадкой коррумпированных гоблинов, сквернословящих ведьм и вампиров, ищущих убежище оборотней, которых выгнали из «Воющего», и, конечно же, тех волшебников и волшебниц, которые чувствовали себя здесь как рыба в воде.
А сегодня, судя по всему, здесь ошивался и Пожиратель смерти.
Кингсли покачал головой. В целом, он считал, что «Жаба» - место, которое Пожиратели сочли бы ниже своего достоинства – как правило, они предпочитали заведения классом повыше. Но наводку следовало проверить, несмотря на странные обстоятельства, сопутствующие ее получению, и то нехорошее предчувствие, что вся эта ситуация рождала в его груди. Они мракоборцы. Это их работа.
Да, порой эта работа была опасной. Особенно в это время.
Кингсли посмотрел на часы, еще сильнее втягивая голову в плечи, когда дождь усилился. Почему так долго? Где Фолк? Почему он еще не дал о себе знать? Фолк всегда чтил устав мракоборцев и никогда не опаздывал на встречу, если это было в его власти. Странным было то, что у него столько времени занимает простое разведывание обстановки, но, с другой стороны, в этом деле все было странно.
Все началось несколько часов назад. Кингсли как раз собирался домой после долгого трудового дня, посвященного проверке показаний свидетеля, якобы видевшего Питера Петтигрю в Дерби, когда растрепанная и явно побитая сова буквально выпала из специального канала внешнего почтового отделения Министерства, предназначенного для чрезвычайных ситуаций. Птица несколько раз хлопнула крыльями и без сил упала на стол пораженного Яго Фолка; окровавленная записка была привязана к ее ноге.
Не так просто оказалось прочитать это послание: его покрывали пятна крови и какого-то зелья, а рука писавшего тряслась так сильно, что некоторые слова было практически невозможно разобрать. С помощью увеличительного стекла, нескольких аккуратно примененных очищающих заклинаний и повышенной внимательности два мракоборца сумели прочитать записку.
«Маринованная жаба». Пожиратель смерти. Полная Луна. Он…
Судя по всему, автор хотел написать что-то еще, но не преуспел, и Кингсли совсем не хотелось думать над тем, что помешало ему.
Полнолуние приходилось именно на эту ночь.
Это могло оказаться засадой – они знали об этом. Но, будучи мракоборцами, не имели права проигнорировать полученное сообщение.
Фолк являлся специалистом по работе под прикрытием и, поскольку его лицо было малоизвестно в преступных кругах, немедленно вызвался добровольцем. Кингсли, известный гораздо лучше, согласился подождать у входа в переулок на случай, если Фолку понадобится помощь или придется срочно трансгрессировать.
И вот он стоит здесь. Ждет.
Маленькая ведьма в промокшем плаще поспешно проследовала мимо, наградив Кингсли вороватым взглядом, и исчезла в хорошо освещенном Косом переулке. Он опять остался наедине с дождем.
Сверившись с часами, он понял, что Яго Фолк опаздывал уже на пятнадцать минут.
Внезапно Кингсли принял решение. Все, он прождал достаточно.
Но не успел он сделать и шага, как грянул гром.
Вопли, звуки бьющегося стекла и ломаемой мебели, голоса, выкрикивающие заклятия, разнеслись по Лютому переулку. Шум доносился со стороны «Маринованной жабы».
Один из голосов был знаком Кингсли. Фолк!
Едва только он успел вытащить палочку, как услышал резкий хлопок, сопутствующий трансгрессии. Но с тоном что-то было не так, ужасно не так.
Хлопок повторился, отозвавшись неприятным ощущением в ушах – близко, очень близко. Что-то шлепнулось на мокрую мостовую совсем рядом с Кингсли, и он услышал сдавленный вскрик.
Глянув вниз, он едва сумел подавить рвотный позыв.
Половина Яго Фолка – распростертая, потрепанная и покалеченная – корчилась и задыхалась под напором дождя. Обе его ноги отсутствовали вместе с половиной руки и хорошим куском торса; нескольких важных органов явно также не было на месте. Кингсли довелось многое повидать в своей жизни, но это было самое ужасное расщепление, которому ему довелось стать свидетелем.
Фолк с трудом хватал ртом воздух и, дико вращая глазами, попытался ползти. Пребывая в ужасе, Кингсли поспешно шагнул вперед и присел рядом с товарищем.
- Яго, - позвал он торопливо и с отчаянной тревогой, - что случилось? Где твоя вторая половина?
Однако ответ вдруг стал очевидным, как только Фолк завопил в агонии.
Кингсли услышал яростно выкрикиваемые заклинания. Тошнота снова подкатила к горлу. Неподалеку несколько неизвестных планомерно уничтожали части тела Фолка, которые он потерял при трансгрессии.
С тяжелым сердцем Кингсли осознал, что уже слишком поздно пытаться остановить их.
Пальцы, отделенные от остального тела пальцы, сомкнулись на его запястье. Кингсли заглянул в полные боли глаза Фолка.
- Империус! – выдохнул тот.
- Что? – Кингсли снова сосредоточился на своем коллеге. – Яго, что? Кто это сделал? Что ты слышал?
- Империус! – снова прохрипел Фолк, задыхаясь от боли. – Империус… оборотни… Сам… Знаешь… Кто…
Что? Видя, как жизнь покидает глаза Фолка, Кингсли в отчаянии склонился еще ближе. Голова и плечи Яго вдруг накренились, его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица самого Кингсли, и он выдохнул два последних слова:
- Инсти…тут бешенства…
Громкий крик донесся с дальнего конца переулка; кровь брызнула из носа и рта Фолка, когда тот последний раз вздохнул. Его пальцы, все еще сомкнутые на руке Кингсли, вдруг конвульсивно сжались, а части его смертельно раненого тела начали содрогаться. Глаза Яго расширились от ужаса.
Затем его пальцы разжались и с мокрым всплеском упали на мостовую, а взгляд остекленел. Мгновение спустя остался только лишь дождь, барабанящий по покрытой лужами земле.
Кингсли судорожно вздохнул. Яго… Господи боже, Яго, какая ужасная…
Несколько грубых голосов снова привлекли внимание мракоборца к ситуации, в которой он оказался. Разговаривающие быстро приближались.
- … услышал эхо хлопка, - с холодным равнодушием говорил кто-то. – Его остальная часть не может быть далеко…
Кингсли ощутил зарождающийся в груди гнев. Каким бы странным образом они ни получили наводку, эта миссия должна была стать простой разведкой. Однако теперь Яго Фолк, отличный мракоборец и хороший человек, мертв. И обладатели этих голосов убили его.