— Вот, молодой мистер Малфой, сэр, — она с заметной гордостью указала дрожавшим пальцем на шкаф за своей спиной. — Ваше поручение исполнено.
— Моё поручение? — он изобразил холодное непонимание, заподозрив ловушку. Похоже, Кричер или проболтался, или попался. — Но я тебе ничего не поручал.
— Винки знает, но молодой мистер Малфой поручал Кричеру, — испуганно затараторила она, чем лишь укрепила его в подозрениях.
— Вот как. Значит, тебя послал не Добби?
А может, сам директор? Вот это, кстати, было бы не так плохо: что кто-то уровня Дамблдора поставил, скажем, сигнальные чары на шкаф, через который в полную детей школу собирается проникнуть кучка свихнувшихся убийц, или даже доломал его до полной невозможности восстановления, хотя лучше всё же первый вариант, желательно с отрядом авроров в полной боевой готовности, поджидающих пожирателей на выходе, потому что второй грозит ему ещё большим разочарованием Тёмного Лорда, которое из-за временной недосягаемости собственно виновника может обрушиться на матушку. Спайк аж скрипнул зубами от такой перспективы.
— Добби был добр к Винки, но Добби — плохой эльф, ненормальный, даже хуже Винки. Винки не стала бы выполнять его просьбы, — категорично отрезала она и внезапно тут же залилась слезами, с каждым словом голосок её становился всё тоньше и пронзительнее. — А Кричер — хороший эльф, Кричер не такой, как все остальные эльфы в Хогвартсе, он понимает Винки, он понимает, что значит потерять любимого хозяина. Ох, мой бедный мастер Барти-и-и…
— Ну, тише-тише, — Спайк присел рядом с Винки, в истерике упавшей на груду тряпья, перепачканного чем-то фиолетовым, и дошедшей почти до ультразвука. Он осторожно похлопал её по плечу. — Так тебя попросил Кричер?
— Нет, — хлюпнула носом Винки. — Кричер так не сделал бы, нет, сэр, но Кричер не мог сам выполнить поручение молодого мистера Малфоя, из-за этого Кричер очень страдал и должен был себя наказать… и наказывал. Много-много раз наказывал, о-о-о, и Кричер не может сказать молодому мистеру Малфою, не может даже показаться, но Винки слышала, Винки всё слышала, — она вцепилась в собственные уши и от полноты чувств принялась их выкручивать.
— Чёрт, — с досадой врезав кулаком по ни в чём не повинной стопке книг — Грейнджер наверняка хватил бы удар от такого отношения, — Спайк плюнул на всё, убрал палочку и уселся прямо на грязный пол рядом с Винки. Женские истерики нужно запретить, как самое страшное в мире оружие. — Мне очень жаль, что ему пришлось, правда, — он сгрёб дрожавшую эльфийку в крепкие объятья, чтобы не дать ей и дальше заниматься самоистязаниями.
— Так ты подслушивала, а когда он по каким-то причинам не смог сделать то, о чём я его просил, решила помочь, чтобы ему не пришлось больше себя наказывать, правильно?
Она дёрнулась, но Спайк держал крепко.
— Винки — ужасный эльф. Винки именно так и сделала.
— Нет, — жёстко сказал он. — Винки — отличный эльф и замечательный друг. Передай Кричеру, пожалуйста, что он ни в чём не виноват и не должен больше себя наказывать.
— Друг? — робко переспросила она, кажется, немного напуганная его тоном.
— Конечно. Кричеру очень повезло с тобой.
Вместо того чтобы успокоиться, как ожидал Спайк, она впала в полное неистовство и немного притихла только после добрых пяти минут душераздирающих завываний.
— Сейчас-то в чём дело? — беспомощно спросил он, так и не решаясь её отпустить из опаски, что Винки тут же разобьёт себе голову о ближайшую твёрдую поверхность.
— Винки не ровня Кричеру, — просипела она сорванным от рыданий голосом. — У Винки нет хозяина. Директор Дамблдор предложил Винки зарплату вместо полотенца, и никто другой тоже не согласится взять запятнавшего себя позором эльфа. Винки никогда-никогда-никогда не станет больше ровней Кричеру. Никогда-а-а…
— Тихо! — прикрикнул Спайк в попытке не дать ей пойти на третий круг, с удивлением осознав: эльфы — те ещё снобы, под стать своим хозяевам-волшебникам, и, кажется, старый ворчун умудрился покорить сердце бедняжки. Винки молчала и мелко дрожала. Он покачал головой, подумал, что ещё пожалеет, и позвал:
— Зиппи!
Но домовик Малфоев не появился.
— Грёбаная волшебная комната, — пробормотал Спайк.
— Это не комната, молодой мистер Малфой, — подала голос Винки. — Это защитные чары.
Предосторожность, учитывая происходящее в волшебном мире, не была лишней, и способности Дамблдора вызывали нешуточное уважение — магия эльфов серьёзно отличалась от обычной палочковой, так что перекрыть им аппарацию представлялось задачей не самой тривиальной, — но как же некстати это было в данный момент.
— Пообещай мне минутку посидеть спокойно, — попросил Спайк и после кивка Винки медленно отпустил её плечи. К его огромному облегчению, слово она сдержала и не рвалась что-то с собой сделать, только всё ещё немного подрагивала, поэтому он уже почти спокойно достал палочку и расправил подол своей мантии. Скептически осмотрев заляпанную фиолетовой слизью, пылью и соплями Винки ткань, Спайк наколдовал несколько очищающих и следующим заклинанием отхватил изрядный кусок.
— Торжественно нарекаю тебя полотенцем, — пробормотал он вполголоса и протянул его Винки. Та смотрела с такой недоверчивой надеждой, что даже неловко становилось. — Ты согласна?
— Да! Да, Винки согласна! Спасибо! Спасибо, хозяин молодой мистер Малфой! — провизжала она, с торопливой яростью срывая с себя замусоленный костюмчик — зрелище, без которого Спайк предпочёл бы обойтись — и заматываясь в кусок черной ткани с так и не сошедшими окончательно весёленькими фиолетовыми разводами.
— Просто Драко, — попросил он. — И можешь почистить своё полотенце сама? А то у меня не слишком хорошо получилось, похоже, эта дрянь какая-то особо стойкая. Хоть бы не ядовитая…
— Да, хозяин Драко, — сияющая Винки низко поклонилась и щёлкнула пальцами; её новая одёжка приобрела свой естественный цвет — как и его собственная, только теперь сильно укороченная, мантия, — а с довольной мордашки пропали пятна сажи. Спайку с некоторой долей гордости подумалось, что она будет самой готичной эльфийкой во всём Хогвартсе и Кричеру это наверняка понравится, ведь он раньше принадлежал Блэкам.
— Ты не против остаться в замке и помогать на кухне?
— Винки с радостью, хозяин Драко, — она снова поклонилась, ушами собирая с пола пыль.
Возиться сейчас со шкафом не было ни желания, ни смысла — всё равно проверить результат без помощи с той стороны весьма затруднительно, — но зато можно отчитаться Тёмному Лорду о первом успехе и выиграть ещё немного времени до момента, как тот пожелает выказать своё неудовольствие по поводу промедления с заданием.
До подземелий Спайк шёл в приподнятом настроении, и косые взгляды редких встречных на его изуродованную мантию были ему совершенно безразличны.
***
Энтузиазма Рона хватило ровно на два похода в библиотеку, после чего у него резко прибавилось тренировок по квиддичу, но Гермиона не особенно расстроилась, так как и не рассчитывала на иное. Исследования шли с переменным успехом. В знаниях о проявляющих чарах и способах обнаружения скрытого она уже сейчас могла бы поспорить с любым экспертом в этой области, но учебник Принца оставался неприступен, и ей начинало казаться, что ничего скрытого в нём и вовсе нет. С использованием человеческой крови в зельях всё обстояло плохо — никаких упоминаний даже в запретной секции, так что либо это настолько тёмная магия, что темнее не бывает, либо другая область магической науки, либо Малфой действительно просто так идиотски пошутил. Хотя в последнее как-то не верилось — не вязалось выражение его лица в тот момент с версией о шутке, — а регулярные посещения кухни, о которых периодически докладывали дежурившие там по просьбе Гарри Кричер и увязавшийся за ним Добби, говорили в пользу первого варианта (о чём, скажите на милость, кому-то вроде него часами разговаривать с эльфами, если только не пытаться промыть им мозги), и Гермиона не могла отбросить даже малую вероятность. С Империусом она зашла в тупик, потому что единственный известный способ его диагностики был незаконным, в некотором роде даже аморальным, и гарантировал испытуемому скорую смерть, если только рядом не было опытного колдомедика, но даже тогда оставался шанс на летальный исход. Зато стало немного более понятно, каким образом волшебникам вроде Малфоя-старшего удалось отговориться от суда и почему применение Империуса имело такую продуктивность и популярность среди приспешников Волдеморта, да и в принципе у любых тёмных волшебников и просто преступников.