Поднявшись с пола, Спайк достал свою палочку и секунды три позволил себе мечтать о том, чтобы запустить чем-нибудь в мерзкую ухмылявшуюся безносую рожу. Затем повернулся к матушке, и та ему ободряюще улыбнулась. Невероятное мужество.
Чтобы наложить Круциатус, нужно хотеть причинить боль, всей душой хотеть. Когда-то он так умел, когда-то он этим наслаждался. Нужно лишь позволить себе вспомнить. Спайк закрыл глаза и представил на месте матушки Тёмного Лорда, ублюдка, который во всём виноват. Нет, слишком сильно. Тётку Беллу, психопатку, готовую с радостью пытать собственную сестру ради одобрения чудовища. Снова чересчур. Пуфа. Так странно, но ненависть к нему малость поистёрлась, поблекла, частью осталась в прошлой жизни, лишь остатки упорно тлели где-то в глубине сердца. В самый раз.
— Я не собираюсь ждать до вечера, — нетерпеливо процедил Тёмный Лорд, и Спайк открыл глаза. — Белла…
— Круцио.
Он успел первым.
Матушка всхлипнула и осела на колени, извиваясь и нелепо подёргиваясь от сотрясавших её тело судорог. Больше всего на свете Спайку хотелось вновь закрыть глаза, отвернуться, заткнуть уши, чтобы не видеть и не слышать дело рук своих. Он опустил палочку уже через секунду. Через целую секунду. Матушка затихла без движения.
— Ну надо же, Драко, какой ты молодец, — Тёмный Лорд театрально — едва соприкасаясь одной ладонью с другой — похлопал. — А на посвящении не мог. Просто замечательно. Теперь ты наложишь Империус на свою тётушку. Если не получится, что ж, повторение — мать учения: мы начнём с начала, тем более что Круциатус у тебя пока слабоват, его тоже будет не лишне потренировать. Ну же, приступай.
— Да, мой лорд, — Спайк медленно поклонился и неторопливо поднял палочку, отчаянно стараясь хоть немного потянуть время.
Тётка Белла счастливо рассмеялась и встала с подножия трона.
— Давай, Драко, — воскликнула она с предвкушением, точно он не подчинить её должен был, а сделать что-то приятное. Двинутая стерва, совсем как… совсем как Дру.
Где-то на периферии его сознания эта опасная мысль мелькала и раньше, но прежде Спайк старательно гнал её от себя. Однако на сей раз он позволил ей развернуться и укорениться. Они действительно были пугающе похожи: дикой, мрачной красотой, необузданным нравом, сшибающей с ног сексуальностью и исходившими от них плотными, физически ощутимыми миазмами опасности и безумия. Также не стоило забывать об одержимости ничуть не заслуживавшим этого упырём.
Хотел ли Спайк получить над ней, над ними обеими, власть, заставить делать, говорить и чувствовать то, что ему угодно? Чёрт возьми, да. Он должен был просто позволить себе сделать это, верно?
— Империо!
Зрелище того, как тётка Белла резво прыгала на одной ноге, словно расшалившаяся девочка, а потом радостно напевала «Счастливого Рождества!», не забудет, наверное, ни один из тех, кто стал тому свидетелем.
Спайк усилием воли освободил её от действия Империуса и вновь опустился на одно колено.
— Ну разве я не был бы прекрасным учителем? — Тёмный Лорд издевательски улыбнулся.
— Да, мой лорд, ваш индивидуальный подход творит чудеса. Разрешите мне позаботиться о матушке? — как Спайк ни старался удерживать голос ровным, тот всё же дрогнул. Он бросил невольный взгляд на то место, где так и продолжало неподвижно лежать её тело. Она, вероятно, потеряла сознание, но ни одна сволочь не попыталась оказать помощь. Спайк взмолился всем богам, чтобы это был просто обморок.
— О твоих успехах в третьем непростительном мы поговорим в следующий раз, когда ты меня разочаруешь, а пока что свободен, — Тёмный Лорд якобы милостиво махнул рукой и предвкушающее прикрыл глаза. — Северус, помоги мальчику.
Намёк был прозрачным, даже более чем. Либо умрёт Дамблдор, либо матушка.
Кивнув — он всё понял, — Спайк вскочил и бросился к матушке. Безошибочно нащупав слабое биение пульса на белой шее, он облегчённо выдохнул и бережно поднял её на руки; она была невероятно лёгкой, почти невесомой. Снейп открыл перед ним дверь тронного зала, и они вышли.
— Зиппи! — рявкнул Спайк по дороге и, заслышав характерный хлопок, начал на ходу перечислять: — Приготовь спальню хозяйки Нарциссы — да разожги камин посильнее, — притащи туда десяток грелок, отвар для компресса, нюхательные соли, Укрепляющее… — он задумался на секунду, не забыл ли чего, и приказал: — Исполняй.
— Будет сделано, мастер Драко, — пискнул эльф и тут же пропал.
До комнат матушки Спайк добрался так быстро, как только смог — и под конец она уже не казалась такой пушинкой, нещадно оттягивая непривычные к подобным нагрузкам руки, — но перед дверью на секунду замешкался, громко чертыхнулся и хотел было снова позвать Зиппи, чтобы тот помог её открыть, однако этого не понадобилось. Снейп, о котором он успел совершенно забыть, оказывается, никуда не делся и шёл следом, послушно выполняя приказ Тёмного Лорда. И он помог с дверью.
Внутри всё было уже готово, и, устроив матушку на разобранной постели, Спайк обложил её со всех сторон грелками, укутал одеялом и пристроил на лоб компресс. Он прикидывал, как бы споить ей зелье, когда Снейп подал голос:
— Отойдите же от неё, глупый вы ребёнок, и дайте мне провести диагностику!
— С чего мне вам верить?
— Тёмному Лорду она нужна живой. Пока что.
— Если с ней что-то случится, я вас убью, — сухо уведомил Спайк, хоть и понимал, что в состоянии матушки куда больше его собственной вины. Раз уж он в итоге всё-таки сумел применить Империус, значит, мог и раньше, просто недостаточно старался; но свернуть слишком большой и лезущий, куда его не просили, шнобель Снейпа хотелось до дрожи.
— Что-то помимо вас? — не менее сухо уточнил тот, плечом отодвигая его от кровати.
— Что угодно.
— А получится?
— Я приложу максимум усилий.
И весь свой опыт по части убийства разумных существ. Бессмертный здесь исключительно Тёмный Лорд, а со слугами, пусть даже самыми преданными, существа вроде него такими вещами обычно не делятся.
— Тогда мне нечего бояться, — Снейп скорчил презрительную гримасу и принялся водить палочкой над телом матушки, бормоча какую-то латинскую скороговорку. Спустя минуту он с каменным лицом огласил результат своих изысканий: — Переутомление, нервное истощение, Круциатус — ничего непоправимого. Она будет в порядке.
Вот только они оба понимали, что ни о каком порядке речь идти не могла, пока в их доме обитал Тёмный Лорд.
Порывшись в карманах своей мантии, Снейп достал оттуда крохотный пузырёк с каким-то незнакомым на вид зельем — уж точно не из школьной программы — и велел:
— Дадите ей, когда проснётся.
Смерив его предупреждающим взглядом, Спайк нехотя кивнул, присел на краешек кровати и осторожно сжал в руках безвольную ладонь матушки. Сколько точно прошло времени, прежде чем она очнулась, он не знал, но ему показалось, что вечность.
— Драко…
Сначала почудилось, что голос, больше походивший на шелест сухих листьев, — лишь плод его воображения, но матушка открыла глаза, и Спайк прижался лбом к её ладони.
— Простите, — выдохнул он и зажмурился, не в силах вынести незаслуженно любящего взгляда. — Простите меня, умоляю… простите-простите-простите…
— Драко, ты ни в чём не виноват, — она провела свободной рукой по его волосам. — Когда Тёмный Лорд пытал тебя, мне было намного больнее, милый.
— Виноват, — Спайк отчаянно мотнул головой. — Я мог стараться лучше.
— Нет, не мог, — её голос зазвучал категорично, и ему хотелось ей верить. — Северус показал мне.
— И Тёмному Лорду, очевидно, тоже.
— Да. Иначе всё прошло бы гораздо хуже. Драко, посмотри на меня, — матушка дождалась, пока он открыл глаза, и впилась в него напряжённым взглядом. — Одна секунда боли — ничто по сравнению с теми муками, которые могли тебя ожидать. Я с радостью вынесла бы гораздо, гораздо больше.
— Матушка, мне так жаль…
— Мне тоже, родной, — она чуть расслабилась и откинулась на подушки. — Но сейчас не время для пустых сожалений. Ты должен действовать.
— Действовать? — непонимающе переспросил Спайк.
— Твой план, в чём бы он ни заключался, — терпеливо пояснила матушка. — Уважительная причина вернуться в Хогвартс.