— Не только глаза, можешь мне поверить, — он воодушевлённо подмигнул. — Готов в любой момент показать, доказать и…
— Ты просто невыносим! — перебила она.
— Хочешь сказать «неотразим»? Как и мои поце… ау!
Грейнджер пнула его под столом по голени, но на большее — под неодобрительным взглядом мадам Пинс, привлечённым его восклицанием — не решилась и тихо, угрожающе процедила:
— Никто не должен ничего узнать! Ни твои друзья, ни мои.
— О чём? — изобразил непонимание Спайк, с огромным удовольствием наблюдая, как она залилась гневной краской. — А, о том, что мы целовались? Не узнают, если мы сами не скажем.
— Мы и не скажем.
— О, конечно. Как будто ты не думаешь об этом постоянно, — он не мог быть в этом уверен, но очень надеялся, что не утратил квалификацию вместе с прежним телом.
— Да что ты о себе возомнил? — как-то неубедительно и без особой злости фыркнула Грейнджер.
— Хочешь, спрячемся где-нибудь и повторим? — тут же предложил воодушевлённый этим Спайк.
— Что? — она вытаращилась на него так, словно впервые увидела.
— Хочешь повторить?
Грейнджер открыла рот, помедлила, закрыла, тряхнула головой и сказала:
— Ладно.
Это было последнее, что он ожидал услышать. Слуховые галлюцинации от переутомления?
— Ладно? — переспросил Спайк.
— Ладно! — зло подтвердила она.
— Ну ладно… — в его мыслях царил полный сумбур. — Ты ведь не могла сказать то, что мне показалось, что ты сказала?
Просто это же, блин, Грейнджер, ау! Принципиальная гриффиндорская диктаторша. Неужели он настолько хорош? Да даже будь Спайк феерически великолепен, она того ни за что не признала бы и не согласилась вот так вот запросто с ним обжиматься.
— Малфой, я сейчас передумаю.
— Осознал — заткнулся. Пошли.
Что бы там ни задумала Грейнджер, какую бы пакость она ни затеяла — плевать. Убивать его в школе слишком смело даже для неё, ведь правда? А если и нет… ну, не самый плохой способ умереть, тем более что его смерть наверняка удовлетворит Тёмного Лорда достаточно, чтобы тот отстал от родителей.
Спайк шёл за целеустремлённо — даже слишком целеустремлённо для спонтанного решения — шагавшей Грейнджер и всеми силами пытался не прижать её к стене прямо в коридоре.
— И всё-таки ты думала об этом, — сказал он, чтобы немного отвлечься.
— Ты бы удивился, — сдавленно ответила она, не обернувшись, и неожиданно свернула в один из боковых коридоров.
Они прошли ещё футов шестьдесят, и Грейнджер толкнула ничем не примечательную дверь, которая вела, как выяснилось при беглом осмотре, в один из неиспользуемых классов. И забросили его не так давно: мебель была ещё в полном порядке.
Спайк прошёл вглубь помещения и с наглой ухмылкой пристроился на одной из парт.
— Итак, ты обо мне думала… — начал он — потому что ответ её снова не был категорическим «нет», — но у Грейнджер, похоже, закончилось терпение. Она решительно подошла к нему, схватила за ворот и с таким энтузиазмом поцеловала, что у него перехватило дух. Это ничуть не походило на прошлый раз и больше напоминало сражение. От её напора голова шла кругом. Краем сознания, ещё способным соображать, Спайк порадовался, что догадался сесть, и позволил себе полностью раствориться в ощущениях, хоть на краткий миг забыть все проблемы. Ни о чём не думать, просто наслаждаться происходящим.
Когда сознание внезапно померкло, а затем рывком вернулось, но он уже был крепко привязан к одному из стульев, Спайк даже не удивился и с очередной ухмылкой сказал:
— Всё равно оно того стоило.
***
Гермиона опустила палочку и недовольно поджала губы. Конечно, Финита разом нейтрализовала весь эффект Ступефая, но Малфой как-то очень уж быстро сориентировался и снова завёл свою пластинку.
— Верёвки не жмут? — хмуро уточнила она.
— Жмут, — он широко улыбнулся.
— Хорошо, — Гермиона в ответ усмехнулась с мстительным удовлетворением. Слабое утешение после того, что ей пришлось с ним целоваться. Снова. Нет, это не было ещё лучше прежнего. Ни за что на свете.
— Если ты пытаешься произвести на меня впечатление, то у тебя выходит чертовски хорошо, — небрежно отвесил комплимент Малфой, точно они вели непринуждённую светскую беседу. Казалось, что неизвестность и собственная беспомощность его ничуть не напрягали.
— Бесишь, — призналась она в сердцах, хотя умом понимала, как глупо себя вела, предъявляя подобного рода претензии околдованному человеку. — Как же ты меня невероятно, до одури бесишь! И как только умудряешься.
— Врождённый талант? — предположил он, хотя вопрос был риторическим. — Это просто с непривычки. Со временем тебе даже понравится.
— Надеюсь, нет, — Гермиона разом успокоилась. Никакого «со временем» не будет, ведь именно затем они сейчас здесь и находились: положить конец тому, что с ним происходило.
— Да ладно, — Малфой усмехнулся с мерзким самодовольством. — Это ведь ты решила перевести наши отношения на новый уровень. Я ещё на вечеринке понял, что ты любишь пожёстче, но БДСМ для первого опыта — это довольно смелый выбор даже для тебя. Не то чтобы мне не нравилось…
— Ты можешь быть серьёзным и хоть немного подумать верхней головой? — взвыла Гермиона. Этот идиот правда подумал, что она собиралась… нет-нет-нет, он просто издевался, как обычно. — Я тебя, вообще-то, вроде как немного похитила.
— Разве что самую малость: мы всё ещё в школе, даже в том же самом кабинете, — с равной долей веселья и скепсиса обратил он её внимание на очевидный факт. — Я бы, скорее, назвал происходящее «взяла в плен», раз уж тебе нравятся ролевые игры. Мне, кстати, они тоже нравятся. На будущее: в следующий раз просто попроси, и я разрешу тебе всё, что захочешь, не только связать.
— Это вообще-то опасно, а тебе лишь бы поиздеваться!
— Опасность мне тоже нравится…
— Прекрати! — выкрикнула Гермиона и порадовалась своей предусмотрительности, благодаря которой наложила на класс не только защитные, но и заглушающие чары, чтобы им точно никто не помешал. Она решила: пора бы уже перейти к делу, а то он её достанет так, что вместо спасения получится нечто совсем противоположное. — Я думаю, ты под Империусом, Малфой.
— Какая чушь! — он пренебрежительно фыркнул.
— Ты сказал бы так в любом случае, знаешь ли, но у меня есть серьёзные основания считать, что тебя всё же прокляли.
— Пф-ф… ты… — Малфой явно собирался попытаться её переубедить, но она не хотела тратить время и слушать его, уверенная в своей правоте. Их могли начать искать, если всё слишком затянется.
— Я собираюсь это проверить, — отрезала Гермиона.
— Интересно, как? — он посмотрел на неё с нескрываемым любопытством. Похоже, был наслышан об Империусе. Ну конечно, это логично, если вспомнить, кто его отец.
— Специальных заклинаний или зелий для диагностики и снятия Империуса не существует, — признала она, — но есть… косвенные методы.
— И связала ты меня потому, что они мне не понравятся, — проницательно заметил Малфой.
— Ну-у-у… да, — неохотно подтвердила Гермиона.
— Жги, Грейнджер.
— Идеальным вариантом было бы наложить более сильное Империо, приказать преодолеть прошлые установки, а потом — нынешнее воздействие; но я сомневаюсь, что у меня получилось бы, — зачастила Гермиона. Глупо, но ей хотелось оправдаться в его глазах.
— Зря, — он лукаво подмигнул. — Твоей жажды всё контролировать хватило бы заимперить и самого Тёмного Лорда.
— Это в тебе говорит заклятие, — она немного обиделась. Неужели окружающие именно так о ней думали?
— О нет, Грейнджер. Ты маленькая властная сучка. Факт, — с нескрываемым удовольствием протянул Малфой.
— Хватит, — Гермиона нахмурилась. В конце концов, мнение этого кролика-извращенца ещё не истина в последней инстанции. — Второй способ… опосредованный, если можно так сказать. Я проверю тебя на синдром Пасфёля.
— Серьёзно? Нет, серьёзно?! — он неверяще выпучился на неё. — Ты готова устроить мне кровоизлияние в мозг, чтобы доказать свою теорию? Не гуманнее просто прирезать, если так сильно ненавидишь? И где ты достала Сыворотку правды?