— Не стоит, Анастасиус, — статус принцессы позволял обращаться к нему по имени, что не сильно то нравилось королю. — Я прекрасно себя чувствую, пусть мне и пришлось всю дорогу мириться с качкой. Наш корабль бежал по волнам словно скакун породы Агаски[1], а потому не стоит волноваться о моём состоянии.
— Как скажешь, Сцилла. — Король одарил её снисходительным кивком и обратился к юноше, что всё ещё красовался на палубе. — Доброго вам солнечного света, господин Валеас.
— И вам доброго заката, ваше королевское сиятельство.
— Не изволите присоединиться к нам и поболтать?
— Никак нет, ваше сиятельство. Мне не положено. Кодекс запрещает.
— Кодекс? — впервые за весь разговор подала свой голос Амантея. — Разве он страж? Я думала это глава клана.
— «Кодекс королевского двора и аристократии», — ответила Миракал, стараясь держать лицо и не грубить названной сестре. Амантея не знала их порядков и обычаев, а потому Госпожа морей обязана была объяснить ей каждую мелочь. Только так она могла сойти за принцессу других земель. — Согласно правилам нашего двора, Лукас не может находиться рядом со мной на одном уровне.
— Но ведь на корабле вы стояли вместе, и даже чересчур близко друг к другу. — Возмутилась принцесса, фыркнув и скривив лицо.
— На корабле — не ваша земля, — пояснила Миракал. — Воды Каспии нейтральны, потому мы и не придерживаемся кодекса. Как только мы окажемся на территории Катриары, мы вновь начнём следовать кодексу.
Принцесса хотела вновь что-то уточнить, но отец ответил раньше, чем последовал её вопрос:
— Несколько десятилетий назад королевский дворец Катриары пылал ярким пламенем из-за кланов, которые делили власть. Потому был введён кодекс и положения, ограничивающие взаимодействие аристократии и правящей династии. Плюс, госпожа Сцилла, как я и ты, зовётся святой на своих территориях. Её благополучие превыше всего. И, поскольку госпожа Валиас считается самым чистым и приближенным к небу человеком, она зовётся «посланником доброй воли и святых намерений», а потому — спустись она на нашу землю в окружении охраны и в сопровождении главы аристократии — это можно было бы расценить как попытку захвата территории, а не жест благодетеля.
— Ты невероятно осведомлён о наших законах и истории, — подметила девушка. — Это приятно удивляет, Анастасиус.
— Предпочитаю знать о своих союзниках все подробности, и даже самые незначительные мелочи. Ведь в один момент, союзники могут стать врагами, а эти мелочи — превосходством. Зверя легче задушить, когда знаешь куда его бить. Всё верно, Сцилла?
— Несомненно, — взгляд девушки сделался непроницаемым. Она боялась оступиться и выдать себя. Перед ней стояло чудовище, от рук которого погибли сотни её соотечественников. — Хотя и в кодексе есть лазейки.
— Какие же? — глаза принцессы загорелись и ей захотелось поскорее увидеть заморского аристократа, хранящего в своих руках огромную власть.
— Я могу просто позвать господина Валеаса, дозволив находиться рядом. И если говорить честно, то у нас с Лукасом очень тёплые отношения. В обычное время мы редко придерживаемся всех законов.
— Мы ждём приглашения на свадьбу, госпожа Валиас, — сказал король, слегка усмехнувшись. — Даже в нашем королевстве ходят легенды о вашей любви и искренности. Да, господин Валеас?
— Конечно, ваше сиятельство. Вы станете первым иностранным гостем, которому я самолично доставлю приглашение.
— Только после того, как ты соизволишь сделать мне подобающее предложение, — бросила тому Миракал, лучезарно улыбнувшись и рассмеявшись, от чего все присутствующие слегка расслабились. В данной ситуации, Сцилла повела бы себя точно также.
— Не переживай, однажды он осмелится, — подметил король. — Молод ещё.
— И глуп, — закончила за него девушка. — Но ничего, у меня вся жизнь впереди, я ещё подожду.
— Может нам всё-таки, стоит позвать господина Валеаса к нам? — вмешалась Амантея. — Мне кажется, ему не хватает компании.
«Как вы там говорите — когда кажется, креститься надо? Вот и крестись» — чуть не сказала Миракал, забывая, что шутки про бредовую религию земель Тартарии неуместны на её территории и перед теми, кто этот бред создал.