Тьюс выпрямился. «Казнены!"Ему вдруг пришло в голову, что Джеррин не стал бы так быстро казнить людей, долго служивших под его командованием. Он рывком достал листок из конверта и пробежал список. Все имена принадлежали тем, кого он назначил за последние дни. Медленно поднял он голову и посмотрел на Джеррина. Взгляды их встретились. Голубые глаза Тьюса горели гневом. В стальных серых глазах Джеррина светилось презрение.
— Ваше превосходительство, — негромко сказал он, — один из моих марсианских легионов изрублен на куски. Тщательно создававшаяся годами стратегия уничтожена. По моему мнению, людям, ответственным за это, лучше убираться с Венеры назад к удовольствиям Линна. Или то, чего они так глупо бояться, действительно произойдет.
Слова его ошеломили Тьюса. Лицо его на мгновение превратилось в маску ярости. Огромным усилием подавив гнев, Тьюс выпрямился.
— Ввиду серьезности ситуации, — сказал он, — я остаюсь в Мереде и принимаю на себя командование войсками. Вы немедленно передадите свою штаб-квартиру моим офицерам.
— Если ваши офицеры явятся в мою штаб-квартиру, их высекут прямо на улице. И это относится ко всем в данном районе города.
Он повернулся и вышел. У него не было ни малейшего представления, что предпринять в развернувшемся фантастическом кризисе.
Глава 17
Клэйн провел три недели до крушения венерианского фронта, исследуя многочисленные отверстия в яме. И хотя угроза бродячих отрядов венерианцев не материализовалась, он для безопасности перевел весь отряд в яму. У трех главных выходов, ведущих в пропасть, были поставлены часовые, два космических корабля постоянно курсировали над местностью вокруг ямы и над самой ямой. Эти предосторожности не были полной гарантией безопасности, но все же действовали. Появление любого большого отряда в окрестностях лагеря не могло остаться незамеченным, и у людей Клэйна было бы достаточно времени, чтобы погрузиться на корабль и отступить.
Это было не единственным преимуществом экспедиции. Хотя венериане поклонялись морскому богу Сабмерну, после пятидесяти лет линнского владычества они уважали и линнских атомных богов. Сомнительно, чтобы они стали рисковать божественным недовольством, вторгаясь в один из домов богов. И вот шестьсот человек были отрезаны от вселенной не только недоступностью ямы, но и ограниченностью мозга. Но они не были изолированы.
Днем один из кораблей отправлялся в Меред, а когда он возвращался в глубины ямы, Клэйн поднимался на борт и обходил каюту за каютой. Его осторожно впускали мужчина или женщина, и между ними происходил разговор. Шпионы Клэйна никогда не видели друг друга. В сумерках корабль возвращался в Меред и высаживал их в различных районах города.
Шпионы не все были наемниками. В высших кругах империи были люди, считавшие мутанта Линна законным наследником покойного лорда-правителя. Для них Тьюс был лишь временным заместителем, которого в свое время можно будет отстранить. Такие люди были бесценным источником информации для Клэйна. Клэйн знал положение в целом лучше, чем его информанты. Хоть он и производил впечатление на интеллигентных людей, факт оставался фактом: мутант не мог стать правителем империи. Уже давно Клэйн оставил ранние честолюбивые стремления, преследуя лишь две главные политические цели.
У него было преимущество, поскольку его семья принадлежала к правящей группировке Линна. Хотя среди родственников у него не было друзей, его терпели из-за кровного родства. В его интересах, чтобы они оставались у власти. В кризисе он должен сделать все возможное, чтобы помочь им. Такова была цель номер один.
Целью номер два было участвовать каким-либо образом во всех главнейших политических решениях, принимаемых в Линнской империи. Он исходил из честолюбия, которое не надеялся когда-нибудь удовлетворить. Он хотел быть полководцем. Война в ее практических аспектах казалась ему грубой и неинтеллигентной. С детства изучал он военную стратегию и тактику, стараясь добиться, чтобы битвы выигрывались одним непобедимым маневром.
Он прибыл в Меред на следующий день после столкновения Тьюса с Джеррином и поселился в доме, который заранее тщательно подготовил для себя и своей свиты. Он постарался поселиться как можно незаметнее, но не обманывал себя: прибытие его все равно будет замечено. Другие тоже дьявольски хитры. Другие тоже содержат армии шпионов. Все планы, рассчитанные на секретность, рано или поздно терпят неудачу. И то, что они иногда удаются, лишь доказывают неразумность жертвы. Одно из удовольствий жизни — делать все необходимые приготовления на виду у противника.